Я выбираю смерть

Лейст моргнул от неожиданности. Они дают ему оружие? Они что, не понимают, что это — их приговор? Первым он убьет Мазура, и даже если тот успеет его подстрелить, сил у него достанет, чтобы убить двух оставшихся. В голове уже вырисовалась схема того, как нужно двигаться.

Фарид подошел на расстояние вытянутой руки, и Лейст подчеркнуто медленно взялся за рукоятку тесака. Оружие было прекрасно сбалансированным. Его хотелось пустить в ход. Окинув взглядом лица своих бывших друзей, Лейст внезапно понял: они даже в мыслях не держали такого варианта. Действительно, как можно в здравому уме, предположить, что Виан Лейст будет убивать своих армейских друзей из-за девки-узорга?

— Мы могли бы сами убить ее, — заговорил Мазур, — но это было бы неправильно. Ты должен сам принять это решение, Лейст. Пойми одно: она в любом случае умрет. С тобой или без тебя. Отрубишь ей голову — и все счастливы. Ты заберешь деньги за нее себе — ты заслужил их. А Хирта порвем на четверых. Как такой расклад?

Лейст сделал вид, что обдумывает предложение.

— Если я откажусь? — спросил он.

— Мы убьем ее сами. А тебя подстрелим и вернем на Иргил. Сдадим в дурку, где тебе будет самое место. Тоже хороший вариант — никакой ответственности, сиди себе, да кашки кушай, полное гособеспечение.

— У тебя там что, — Лейст кивнул на дробовик, — усыпляющие пули?

— Разумеется! Ты что, думал, мы будем тебе угрожать смертью? Мы ведь друзья, Лейст!

Лейст кивнул и двинулся к Елари. Все его чувства обострились, он учитывал каждое движение каждого из своих врагов. Опасен только Мазур, только этот сукин сын. Но он, как назло, отступал все дальше, будто догадался о планах Лейста.

Елари смотрела в глаза Лейсту — она не боялась смерти, и сейчас он убедился в этом второй раз.

— Вот и все, да? — Она сказала это тихим голосом, но для Лейста он прозвучал, как гром.

Слух истончился до предела. Казалось, можно было расслышать движения снежинок в сугробах за окнами. И вдруг Лейст услышал приближающийся звук, знакомый до боли в сердце. Рев пламени, вырывающегося из корабельных дюз. Кто бы это ни был, они помогут ему в тот миг, когда подлетят ближе. Лейст медленно поднял тесак, будто колеблясь. Елари все смотрела и смотрела ему в глаза, будто пыталась увидеть там что-то и никак не могла.

— Погоди-ка, это что — корабль? — сказал Эллас. — Прислушайтесь!

Лейст повернулся, но не к двери, не к Элласу — к Мазуру. А уж он-то во все глаза смотрел на дверь, хмуря брови. Ствол дробовика смотрел в пол. Вот и есть та доля секунды, которой не хватало.

Лейст, размахнувшись, швырнул тесак — так же, как это делал Ирцарио. Он верно схватил основу движения гинопосца — тесак серебристой молнией вспорол воздух и аккуратно чиркнул по шее Мазура. Через стеклянные двери уже можно было видеть корабль, заходивший на посадку перед самым входом. Грохот стоял адский, но даже он не смог заглушить звона тесака, ударившегося о каменный пол, и, почти одновременно, выстрела из дробовика. Все повернулись к Мазуру, который, будто кающийся грешник упал на колени и выронил дробовик. Секунду спустя голова, будто срезанная бритвой, отделилась от шеи и покатилась по полу. Тело упало, вытолкнув несколько порций крови.

Глава 36

Узорги взрослеют медленно. Елари никогда бы не сказала об этом Лейсту, но к моменту их первой встречи она уже была значительно старше него. Не удивительно, что и теперь она выглядела почти так же, как десять лет назад. Она много прожила и многое повидала, чтобы питать какие-либо иллюзии по отношению к жизни. Сколько раз уже было так, что человек, еще вчера бывший верным другом, поворачивался спиной и уходил к врагам? Елари давно сбилась со счета. Вот и сейчас, глядя на Лейста, приближающегося к ней с тесаком в руке, она не сомневалась, что здесь все и закончится. Он — один, их — трое. К тому же, они — его друзья. А она? На ее счету уже одно предательство.

«Убей меня быстро, и покончим с этим», — думала она. Лейст поднял оружие, а Елари так и не смогла заставить себя закрыть глаза. «Давай же! Не делай ему больно, зажмурься!» — просила она себя, но тщетно. Должно быть, из-за напряженных до предела нервов появился нарастающий гул в ушах, а потом — ощущение, что Лейст чего-то ждет.

— Погоди-ка, это что, корабль? — говорил Эллас, этот самый предательский говнюк. — Прислушайтесь!

Дело было не в нервах. Теперь уже по полу передавалась вибрация от подлетающего корабля. Его тень упала на площадку перед входом. «Кто бы это еще мог быть?» — подумала Елари.

Она отвлеклась от Лейста, и только его резкое движение привело ее в чувство. Она взглянула на него — Лейст возвращался в исходное положение после броска. Потом — проследила за его взглядом, и как раз вовремя, чтобы услышать выстрел, увидеть, как взметнулась в воздух каменная крошка. «Усыпляющие пули, конечно!» — с ехидцей подумала она, но мысль эта прошла будто на заднем плане основных событий. Она видела, как отваливается голова Мазура — будто у казненного узорга. Наверное, у Охотников за Головами такая смерть считается позором…