Я выбираю тебя

Когда Ребекка взяла сыновей за маленькие ручки и вышла из кабинета, Изабель откинулась в кресле Эшби. Руководить благотворительным обществом было очень тяжело морально и физически, но вместе с тем ее старания вознаграждались сторицей. Всего за два дня Изабель удалось найти работу тридцати женщинам. Поиски Софи, Айрис и Молли — матери маленького Джо, вдовы, которой помогла Изабель и которая работала теперь вместе с ней, — увенчались не меньшим успехом. Благодаря объявлениям в газетах предложения работы посыпались как из рога изобилия. А все Парис. Изабель провела кончиками пальцев по шкатулке из красного дерева с выгравированным на ней львом. Эту шкатулку, изготовленную Эшби специально для нее, Изабель вернула ему несколько недель назад. А теперь обнаружила ее на столе вчера утром. Рядом лежала записка, в которой говорилось, что деньги, лежащие в шкатулке, Изабель может использовать по своему усмотрению. В то же утро Изабель нашла на столе еще и статуэтку — целующихся льва и львицу. Лев, с улыбкой отметила Изабель, был точной копией того, что она видела на семейном гербе Эшби.

Изабель взволнованно мерила шагами кабинет, поглядывая в окно. Через несколько минут сядет солнце и срок пари истечет. Сердце ее отчаянно колотилось, а от напряжения сжималось все внутри. Она выиграла и скоро увидит лицо Эшби. Но не поэтому она так волновалась.

Пари делало их встречи безопасными и держало всепоглощающее обоюдное желание под контролем. Еще немного, и запреты, наложенные пари, будет сняты, барьеры рухнут. Что произойдет, когда они останутся наедине?

— Как прошел день?

Изабель резко развернулась, дрожа от напряжения.

— Парис.

Эшби закрыл за собой дверь, запер ее на ключ и направился к Изабель. Его зеленовато-голубые глаза блестели в прорезях маски.

— У меня кое-что есть для тебя. — Эшби протянул документы.

— Что это? — дрожащим от волнения голосом спросила Изабель.

Чувственные губы графа изогнулись в улыбке.

— Взгляни сама.

Изабель взяла документы в руки, стараясь не касаться пальцев Эшби, потому что если она до него сейчас дотронется, то уже не сможет остановиться. Она проиграет пари, не увидит его лица и предстанет перед ним обнаженной. Пульс Изабель участился.

— Прочитай первую страницу.

Изабель с трудом заставила себя сосредоточиться на строках.

— Здесь говорится о доме.

— Его отчистили, меблировали и приготовили к завтрашнему утру, как мы и договаривались. Мы также дали объявления в газетах об изменении адреса. Теперь у тебя есть собственное агентство, любовь моя.

Не веря своим глазам, Изабель читала документ.

— Но ведь это купчая на дом, и в ней указано мое имя. Парис! — Она смотрела в глаза Эшби с отчаянно бьющимся сердцем. — Ты купил для меня целое здание?

— С пятнадцатью комнатами, розовым садом и танцевальным залом, где ты сможешь устраивать благотворительные балы и званые вечера. — Эшби одарил Изабель своей неповторимой улыбкой, оценивая произведенное впечатление.

Глаза Изабель наполнились слезами. А она считала огромной сумму его первоначального пожертвования. Здание под агентство, должно быть, обошлось ему в десять раз дороже. Еще никто не проявлял такой щедрости по отношению к людям, лишившимся крова и средств к существованию. Никто, кроме Эшби.

— Я… если узнают, что ты купил мне дом, моя репутация будет погублена.

— Черт возьми, Изабель! Я купил его для благотворительных целей, а не для того, что поселить тебя в нем в качестве своей любовницы!

Изабель показалось, что она сошла с ума, стала такой же бесстыжей, как и ее сестры, — без сомнения, серьезный недостаток их воспитания, — потому что едва только Эшби произнес слово «любовница», сверкающие осколки ее мечтаний сложились в единую картину, пробудив к жизни неясные, но невероятно чувственные желания, не дававшие Изабель уснуть.

Она желала этого высокого, дьявольски притягательного мужчину всем своим существом. Она хотела Эшби так сильно, что от одного лишь взгляда на него начинало нестерпимо болеть сердце. Ей ужасно хотелось обнять его и покрыть поцелуями.

— Ну, и что мне с этим теперь делать? — угрюмо спросил Эшби, неверно истолковав молчание Изабель.

Дрожа от обуревающих ее чувств, Изабель уронила купчую на пол и обвила шею Эшби руками.

— Впиши в купчую свое имя. Ведь ты теперь официальный представитель нашего комитета. — Изабель накрыла губы Эшби своими, ощутив, как неистовое пламя разгорается в крови и разливается по венам. Стон удовольствия и облегчения сорвался с его губ. Напряжение, растущее между ними всю последнюю неделю, вдруг отпустило. Их губы сливались в страстном поцелуе, желая наверстать упущенное. Бархатный язык графа путешествовал во рту Изабель, каждой лаской срывая с ее губ стон.

Это был опьяняющий поцелуй, терпкий и чувственный, исполненный физических и эмоциональных желаний. Губы Эшби принялись прокладывать обжигающую тропу к горлу Изабель.

— Ты проведешь со мной ночь?