«Я вырос в сталинскую эпоху». Политический автопортрет советского журналиста

Разрешите Вам писать о нашей жизни. Вы нас посылали сюда учиться, а мы живем хуже заключенных. Питания не хватает, среди 200 русских мы только 26 татары. Русские мальчики нас со словами «татарские сволочи» бьют, ежедневно по 3–4 мальчика бьют. Воспитатели над нами смеются, издеваются, что татары – они на полу спят, без ложек едят. У русских мальчиков имеются у всех сделанные из меди штучки, которыми нас избивают. У некоторых они рот искривили, расшибли голову. […] Тов. Ибраев, у нас нету сил больше терпеть. Мы вернемся домой. В тюрьму идти мы согласны, но тут от русских мальчиков быть оскорбленными и избитыми больше не хотим. Вчера Ахмазию один пьяный русский мальчик чуть ножом не заколол. Мы решили идти к директору. А он нас самих до слез отругал. Начальники все защищают русских, вроде они сами их обучают на это.

Тов. Ибраев, просим Вас, пожалуйста, верните нас в свой район, мы не можем дальше тут оставаться. У всех у нас украли деньги, варежки, мы работаем без варежек. Если об этом скажем начальникам, они нас ругают, говорят, что «как вы не можете потерять свою голову». Мы тут вовсе не учимся, каждый день работаешь по 6 часов. А работе тоже не обучают. Бревна на плечах таскаем и ямы копаем. Когда мы приехали сюда, 10 дней держали нас в грязном, как в конюшне, помещении. А когда русские мальчики приехали, то их встретили честь по чести. Сразу же им дали новые валенки, а мы ходим в ботинках. Сейчас мы ходим в худых валенках.

Тов. Ибраев, мы больше не можем терпеть, что вы думаете с нами делать? Пишите скорее, мы с нетерпением ждем! Пока до свидания. Это письмо писали мы все[249].

У городских жителей ремесленные училища пользовались дурной славой. В детских воспоминаниях коренного ленинградца запечатлелся страх перед жестоким наказанием за потасовку на перемене:

В ремесленное училище отдают – в «ремеслуху»! В моем сознании это понятие было почти аналогично детской колонии. Во всяком случае, нас тогда стращали и тем и другим с примерно равным воспитательским успехом. «Ремеслуха» – спецодежда, казарменное житье, дисциплина, пайковая кормежка впроголодь. «Чтоб тебя ремесленники съели!» – было тогдашним ходовым присловьем. И точно – забирали туда, начиная с четвертого класса[250].