Я выжил в Сталинграде. Катастрофа на Волге

Что же касается Паулюса, то он старательно изложил мотивы, побуждавшие его теперь отказываться от самостоятельных действий, которых с такой решительностью требовал генерал фон Зейдлиц. Он считал, что, не имея полного представления об обстановке на фронте в целом, не зная, какими резервами располагает главное командование сухопутных сил для осуществления обещанного в скором времени освобождения окруженной группировки извне, и не будучи в состоянии предвидеть последствия своих самостоятельных действий, он не имеет права вопреки полученным приказам прорываться со своей армией из Сталинграда. Как думал Паулюс, верховное главнокомандование вермахта, лучше представляющее себе общую обстановку, имеет веские основания для того, чтобы в интересах всей кампании во что бы то ни стало держаться за «твердыню на Волге». Он полагался на обещание Гитлера предпринять все, чтобы обеспечить снабжение окруженных войск, и думал, что имеются все предпосылки для успешного осуществления операции по деблокировке. «В этих условиях мои действия наперекор полученному приказу, тем более что я не чувствовал себя в состоянии со своей колокольни правильно оценить общую обстановку, могли бы подорвать основу всей подготовленной верховным командованием операции. Такие действия вразрез планам верховного руководства, возведенные в систему, могли бы привести лишь к анархии в управлении войсками». Эти слова, бесспорно, свидетельствуют о полной недооценке исключительности сложившейся ситуации, которая была не типичным, а из ряда вон выходящим случаем, по которому нельзя равняться в нормальной обстановке. Среди сугубо военных соображений, которые тогда в значительной мере определяли поведение Паулюса, на одном из первых мест стоял, очевидно, тот факт, что вышестоящее командование группы армий покорно примирилось с создавшимся положением. Роль, которую играл при этом генерал-полковник фон Вейхс, получила суровую, но справедливую оценку со стороны генерала Пауля Мальманна. В связи с приказом Гитлера любой ценой удерживать Сталинград Мальманн писал: «Этот противоречивший его внутренним убеждениям приказ не мог не поставить Вейхса в затруднительное положение. Однако он не стал искать выхода из этого конфликта, как того требовали законы солдатской чести и морали, а перевалил его разрешение на плечи подчиненного ему Паулюса, ограничившись передачей ему директивы главного командования сухопутных сил» [125] . И действительно, решение о переходе к самостоятельным действиям должно было быть тогда делом командования группы армий, поскольку оно лучше знало общую обстановку и располагало более широкой информацией, чем командование 6-й армии. Между тем фельдмаршал фон Манштейн 24 ноября, еще до того, как принять на себя командование группой армий, направил Паулюсу радиограмму, в которой, ссылаясь на только что полученный приказ Гитлера, указывал, что удержание Волжского и Северного фронтов является первоочередной задачей. Командование армии, говорилось в радиограмме, должно выделить ударные силы для того, «чтобы в случае необходимости хотя бы временно прорубить в юго-западном направлении коммуникационный коридор». К этому присовокуплялось обещание предпринять все, чтобы «пробиться извне» к окруженной армии [126] . Такое известие должно было укрепить веру командования армии в конечный успех и не могло не повлиять на его дальнейшие действия.

В формировании решений Паулюса сыграла, видимо, свою роль и память о некоторых событиях последних месяцев, например опыт сражения под Харьковом. Ведь тогда тоже в катастрофической ситуации было необходимо выиграть время, и главное командование сухопутных сил сумело отстоять свою правильную оперативную концепцию, против которой выступали командиры фронтовых соединений и частей. Возможно, на мышлении Паулюса сказывалось также устрашающее воздействие тех случаев, когда Гитлер репрессировал и смещал с постов отдельных проявивших непослушание генералов. Наконец, свое влияние – что можно понять с психологической точки зрения – оказывала, очевидно, и вера в собственные силы и военное превосходство, благодаря которым до сих пор всегда удавалось преодолевать внезапно возникавшие кризисы и находить выход из положения, каким бы трудным оно ни было.