Я закрыл КПСС

О том, что применительно к Сергею Степашину реализовались «плохие 50 %» моего прогноза, узнал в отпуске.

Как и год назад, августовские потрясения застали меня на отдыхе, когда я предавался чудесному занятию — плаванию с аквалангом[367]. Искренне сочувствовал своему давнему другу, премьерство которого было мучительно тяжелым. Сменщик Примакова, он по определению был промежуточным премьером, необходимым, чтобы принять на себя шквал негатива в связи с увольнением популярного предшественника. Тем не менее, «при дворе» попытались «назначить» премьером не Степашина, а более лояльного Аксененко, чтобы не создавать даже малейшую возможность перехода власти к человеку, не пользовавшемуся полным доверием с точки зрения защиты интересов «семьи». В результате Ельцин проинформировал председателя Госдумы Геннадия Селезнева, что внесет кандидатуру Аксененко, но прислал пакет с представлением на Степашина. Над Ельциным уже даже и не смеялись.

Дальше было не легче: сначала Степашину навязали Аксененко в первые вице-премьеры в качестве надсмотрщика. Потом не дали назначить Михаила Задорнова (не юмориста) министром финансов. Потом Аксененко, нарочито унижая Сергея Вадимовича, сказал, что будет курировать в правительстве всё — и зачем тогда премьер?

В первых числах августа для Степашина совпал целый ряд неблагоприятных обстоятельств:

● успешный дебют на международной арене (у Ельцина это всегда вызывало большую ревность);

● отказ лидеров «Отечества» и «Всей России» сформировать избирательный блок во главе со Степашиным (ему, премьеру издевательски предложили в списке 9-е место);

● нападение Басаева и Хаттаба на Дагестан вкупе с мятежом местных ваххабитов Ботлихского района, где недавно побывал Степашин (это было больше на совести ФСБ, МВД и СБ, но Степашину уже каждое лыко ставили в строку).

Да и главный экзамен — экзамен на безоговорочную послушность, беззаветную преданность правящему клану — Степашин сдал в лучшем случае на троечку.

Вот и получалось, что, с одной стороны, для решения задачи контролируемого транзита власти он бесполезен, а с другой стороны, поводы для отставки налицо. 9 августа, включив в гостинице телевизор, мы узнали об отставке Степашина. Новым премьером Ельцин предложил назначить Владимира Путина, без обиняков определив его в качестве своего преемника. Путин, в свою очередь, подтвердил готовность баллотироваться на пост президента.

— Интересно, — сказал я, — воспользуются ли уважаемые коллеги в «Отечестве» возможностью жестко сыграть против Путина? То, что удар в Дагестане застал нас врасплох, можно повесить на него и сегодня же потребовать его отставки. Ведь Путин возглавлял ФСБ и СБ.

Этого не произошло — то ли никому не пришло в голову, то ли побоялись.

Тут же вспомнил, как совсем недавно на одном из мозговых штурмов в фонде «Российский общественно-политический центр», который возглавлял Алексей Салмин, говорили, что АП не сможет раскрутить к выборам 2000 года конкурентоспособного кандидата ни одним нормальным способом. И тогда близкий к АП социолог, глава фонда «Общественное мнение» Александр Ослон, как-то странно взглянув на выступающего, буркнул: «А если ненормальным?»

«А ведь он что-то знает, — шевельнулось в голове. — Этот взгляд и эта загадочная немногословность…» О какой же ненормальности думал Ослон? Война? И, конечно, я вспомнил свой прогноз 92-го года о наследнике Ельцина: из Петербурга; бюрократ, связанный с силовиками, 1952 года рождения.

Вернувшись в Москву 17 августа, застал уже совершенно другое состояние умов и другую расстановку сил. Путин эффективно руководил отражением атаки сепаратистов из Чечни и местного бандподполья на Дагестан. Нужно особо подчеркнуть, что важнейшую роль в этом сыграл народ Дагестана, с оружием в руках отстоявший свое право жить в России. Дума утвердила Путина в должности главы правительства, причем настолько безразлично, что было понятно: депутаты считают его временным премьером — до президентских выборов. Путин изложил свою программу, которая казалась большинству, мягко говоря, легкомысленной. В ее основе была мысль, что нужно людей обеспечить работой, зарплатой и пенсиями. Все хорошо, но где для этого взять деньги в разоренной до дефолта стране. Все только иронично улыбались[368].

Примаков возглавил предвыборный блок «Отечество — Вся Россия» (ОВР), поддержанный десятками глав регионов. К ним присоединилась Аграрная партия России и многие другие статусные организации.

Появилось и нечто совсем новое. Встречаясь с губернаторами и их представителями, стал слышать: «Нам вот тут Борис Абрамович [Березовский] предлагал войти в новое объединение…» — и внимательный испытующий взгляд. Стало ясно, что президентская команда:

а) отказалась от прежнего подхода (парламентские выборы неинтересны, главное — протащить своего президента) и поняла, что игнорировать думские выборы нельзя, поскольку это может кончиться и отставкой премьера;