Я закрыл КПСС

1. Город будет разделен на 10 основных объектов территориального управления — административных округов: Центральный, в котором сосредоточатся основные объекты, связанные со столичными функциями, 8 секторальных округов, промышленные зоны и жилые кварталы, и город Зеленоград. (Вы и сейчас видите эти округа на карте города.)

2. Муниципальные округа/районы/супрефектуры (тогда еще к единому названию мы не пришли) не должны покрывать всю территорию города, а быть привязаны к зонам массового проживания (отсюда рабочее название схемы «клёцки в бульоне»). Всего их набралось 124 с населением около 100–120 тыс. человек в каждом. В Центральном округе их поначалу не было. Оставшаяся часть города (по площади — около половины) должна находиться в подчинении мэрии Москвы через правительство и администрации 10 округов (префектур). Логика проста: самоуправление должно распространяться на места проживания горожан. Промышленные зоны, общегородские территории (трассы, крупные парки и т. д.) не должны входить в ведение того или иного района.

3. На первых порах префектуры должны быть «приводным ремнем», обеспечивая исполнение решений правительства и отдельных городских министерств. Впоследствии префектуры становятся более ответственными и самостоятельными структурами не в ущерб интересам города как единого хозяйственного механизма.

4. Префектуры должны замкнуть на себя руководство работой райисполкомов, сведя к минимуму воздействие на них соответствующих районных советов.

5. Представительным органом власти Москвы становится муниципальный совет. В Моссовете каждого десятого депутата переводят в муниципальный совет. (Это реализовать не удалось. Понимая, что разгон Моссовета может раньше или позже стать прецедентом для разгона Верховного Совета, в ВС эту часть московской реформы заблокировали.)

Когда мы определили границы округов (основные автомагистрали и железные дороги, Москва-река), граница Центрального округа оказалась близка к границам Москвы 80-летней давности. История и география, как видим, строго нами руководят.

В последующие годы в эти документы внесли значительные изменения, но общая логика управления, заложенная в них, выдержала проверку временем. Параллельно шло согласование документов в Верховном Совете РСФСР, где наши наработки приводил в юридически божеский вид Сергей Шахрай — в ту пору председатель комитета ВС по законодательству. Узнав, что надвигается заслушивание подготовленных предложений в Моссовете, Шахрай, к моему удивлению, выразил намерение в них поучаствовать. Многие на его месте предпочли бы «уйти в тину». Обсуждение в Моссовете прошло шумно, но было заметно, что большинство уже поняло: Моссовет превратится в представительный орган с ограниченными, хотя и важнейшими полномочиями. Или же и вовсе будет замещен новым органом представительной власти. Разумеется, депутаты Моссовета, профессиональные обличители «диктатуры Попова», испытывали к нам далеко не лучшие чувства. Справедливости ради нужно сказать, что в потоках хулы, обрушивавшихся на нас, нет-нет да и мелькали разумные и полезные критические замечания. По логике борьбы они немедленно отбрасывались, но на следующий день, когда эмоции остывали, к рассмотрению этих замечаний мы возвращались. Иногда приходилось разъяснять депутатам вещи элементарные. «Создавая новые органы власти, префектуры, вы нарушаете Конституцию!» — кричали мне. Отвечал: «Префектуры — не органы власти, а органы управления. Такие же, как отраслевые министерства. Только территориальные».

Новый председатель Моссовета Николай Гончар сумел в конце концов довести заседания до вразумительного завершения. Думал, что после этого мы быстро завершим работу. Но вдруг почувствовал, что Хасбулатов начинает ее притормаживать. Не то, чтобы глухой блок, но…

Подумал, что он держит паузу в связи с приближающимися выборами нового Председателя Верховного Совета РСФСР — взамен Ельцина. Но Попов оценил ситуацию по-иному. «Руслан начинает свою игру», — сказал он с усмешкой.

У Хасбулатова и вправду были свои резоны для обид. На V внеочередном съезде, после инаугурации Ельцина, развернулась схватка за пост его сменщика. Демократы не поддержали Хасбулатова[113]. Он не только не был избран Председателем ВС, но и отстал от главного конкурента, представителя новой политической волны (организационно — коммунистической, идейно — национал-империалистической) Сергея Бабурина. Тот, правда, не набрал требуемого абсолютного большинства голосов и на V Съезде Председатель ВС так и не был избран.

«Руслан, — говорил Попов, — настоящий кавказский человек. Он абсолютно предан своему начальнику. А Ельцина он считал своим начальником и всегда был ему предан. И ожидает такой же абсолютной преданности от тех, кого считает своими подчиненными, от депутатов. Он не простит этого унижения». — Так и случилось.