Читаем Я жил в провинции...(СИ) полностью

Готов подписаться под каждым словом Анатолия Сердюка. Мне, выросшему на русской культуре, все "чужое" было, в сущности, безразлично. Годом ранее, в начале августа 90-го, на Хортице широко отметили 500-летие запорожского казачества. Колонна, прошедшая по проспекту Ленина, собрала до полумиллиона человек. Меня тот марш не зацепил и не вдохновил. В отличие от концерта "Руты", открывшего ранее незнакомый колоритнейший музыкальный мир. На пятом десятке, прожив большую часть жизни в Запорожье, вдруг в один вечер понял, что ничего толком об украинской культуре не знаю. Так же, как и об истории и традициях. Недоучился, не прочитал, недослушал! И людей, которым национальное оказалось важно, зауважал (другое дело, что многих из них занесло потом в экстремизм и радикализм, чего я никогда не поддерживал). Конечно, тогда, в 91-м, сыграл свою роль и подлый ГКЧП - не хотел я возврата всего советского, слово "независимость" кружило голову. Как гумилевская "тварь скользкая" бессильно ревела в "разросшихся хвощах", не разумея, что на плечах её прорезаются крылья, так я, уже поняв, что в моей жизни практически отсутствовала важная духовная составляющая, еще не осознавал, что становлюсь украинцем не только географически, но и по осознанному внутреннему позыву, как говорят люди начитанные - ментально.

Менялась страна, менялись убеждения моих независимых сограждан. Ура-патриоты считали главным отказ от всего российского, консерваторы возмущались навязываемой украинизацией, умеренная часть общества убеждала: русское и украинское может и должно сосуществовать рядом. Я целиком был на стороне последних, Пушкин и Шевченко в моем сознании хорошо ладили.

Во Львове вышла трехтомная "╤стор╕я запор╕зьких козак╕в" Яворницкого, в Запорожье "История махновского движения" Аршинова, в Киеве - репринтные издания "Воспоминаний" Махно, "В╕дродження нац╕╖" Винниченко. Эти и другие ранее "закрытые" книги покупал, просматривал, читал с карандашом в руках. Самоукраинизировался! Выскажу здесь такую мысль: если бы Бориса Ельцина на посту президента России сменил не Путин-фашист, а, скажем, цивилизованный демократ Борис Немцов или бывший львовянин Григорий Явлинский, основатель партии "Яблоко", новейшая история Украины могла быть иной. Дружили бы странами, уважали язык, культуру, границы друг друга, торговали, шли вместе в Европу. Могли так развиваться события?

... Потом были президентские выборы-2004, противостояние Виктор Янукович - Виктор Ющенко, масштабные фальсификации в пользу действующего премьер-министра, Оранжевая революция, завершившаяся избранием Ющенко Президентом. Был (28 ноября, в разгар протестных майданных киевских выступлений) съезд сторонников Януковича в Северодонецке, на котором регионалы заявили: в случае прихода к власти Виктора Ющенко южные и восточные области Украины потребуют широкой автономии. Эти события свежи и до деталей описаны. Добавлю к известным фактам местные подробности.

Запорожское руководство, а во главе области тогда стоял Владимир Березовский, поддерживало, разумеется, Виктора Януковича. Победу на выборах ему обеспечивали всеми способами. Гендиректору кабельной сети КИТС, например, в случае неотключения от эфира оппозиционных "Эры" и "5-го канала", обещали прислать с проверкой комиссию. В день второго тура голосования в приемной главы облгосадминистрации появились неизвестные из Донецка, неоднократно зачем-то выезжавшие на избирательные участки. Власть старалась не зря: по итогам первого тура, второго (результаты которого Верховный суд Украины аннулировал) и второго повторного в нашей области Янукович заметно опередил Ющенко.

Наш регион в Северодонецке представляла делегация из 130-ти человек, в которую вошел и запорожский мэр Карташов. Предполагалось, депутаты областного Совета, вернувшись со съезда, на своей сессии поддержат сепаратистские настроения. Узнав об этом, несколько активных журналистов, в том числе замредактора газеты "Суббота плюс" Юрий Василенко, гендиректор ТРК "ТВ-5" Николай Ефимов, корреспондент "Фактов" Юрий Гаев, собравшись в прессбаре Дома печати, написали обращение к депутатам, в котором выразили возмущение их действиями и лично Евгения Карташова. Договорились так: я зачитываю обращение с трибуны сессии, а Ефимов, как глава журналистской организации области, оглашает текст по ТВ-5. Скажу сразу: по ТВ обращение не прозвучало. Предполагаю, руководство "Запорожстали", владеющее телеканалом, не решилось озвучить журналистский протест в эфире. Виталий Сацкий, глава правления меткомбината, в Северодонецк не ездил, но тоже "неровно дышал" в сторону Партии регионов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»
«Ахтунг! Покрышкин в воздухе!»

«Ахтунг! Ахтунг! В небе Покрышкин!» – неслось из всех немецких станций оповещения, стоило ему подняться в воздух, и «непобедимые» эксперты Люфтваффе спешили выйти из боя. «Храбрый из храбрых, вожак, лучший советский ас», – сказано в его наградном листе. Единственный Герой Советского Союза, трижды удостоенный этой высшей награды не после, а во время войны, Александр Иванович Покрышкин был не просто легендой, а живым символом советской авиации. На его боевом счету, только по официальным (сильно заниженным) данным, 59 сбитых самолетов противника. А его девиз «Высота – скорость – маневр – огонь!» стал универсальной «формулой победы» для всех «сталинских соколов».Эта книга предоставляет уникальную возможность увидеть решающие воздушные сражения Великой Отечественной глазами самих асов, из кабин «мессеров» и «фокке-вульфов» и через прицел покрышкинской «Аэрокобры».

Евгений Д Полищук , Евгений Полищук

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное