Я.Жизнь

– Как раз успеем поесть, чтобы не вывернуло, – хихикает в ответ Стрелка.

Со стороны она, наверное, выглядит, как и всегда, но знал бы кто, каким трудом ей дается сейчас внешняя беззаботность. Мысли змеиным клубком смешиваются в голове, душу рвут на части противоположные желания. Она смотрит на черноволосого красавца Гагарина, и чувствует, как хочет остаться рядом с ним. Но знает, что будет бежать, что никогда не даст чувствам возобладать над здравым смыслом. Алиса не простит. Может, потом, когда все уляжется, она сможет выйти с ним на связь… Если только он не увязнет в этих своих греческих колониях с потоками жаркого солнца и вина. Если только ему все еще будет интересно.

Если. Она ненавидит это слово.

– Ты пытаешься зарезать курицу насмерть? Мне кажется, ей и так уже досталось.

Гагарин, как всегда, умеет высказать беспокойство ее состоянием так, чтобы никто не понял. Вон, сидит, так тепло улыбается. Гад.

– Следи за своей тарелкой, – парирует Стрелка, но резать начинает аккуратнее и теперь следит за своими движениям.

За едой они болтают о всякой ерунде, а перед самым переходом решают опять разойтись по каютам, чтобы прожить перемещение в самых щадящих условиях. Стрелка выходит из кают-компании первой. Быстрым шагом направляется к своей каюте, петляет по коридорам, едва не срываясь на бег.

Стоит ей добраться и закрыть за собой дверь, как уже через несколько мгновений срабатывает вызов. Стрелка смотрит на экран и улыбается: он что, бежал за ней?

– Опять ты? – спрашивает она, открывая дверь.

Гагарин на провокацию не поддается, входит, одной рукой подхватывает девушку за талию, второй закрывает дверь.

У них еще есть время. Пока еще есть.

В какое-то мгновение Стрелка ловит себя на мысли, что именно это осознание скоротечности, скорой разлуки, полной неизвестности впереди, именно оно так обостряет ее чувства. Заставляет каждый нерв ее тела работать на пределе остроты.

В этом что-то есть.

– Ты же понимаешь, что мы можем больше никогда не увидеться? – спрашивает она Гагарина, оторвавшись от него на мгновение.

– Понимаю, – шепчет он у самых ее губ, – но пока ты здесь, и этого достаточно.

Сколько смыслов можно вложить в эту фразу – выбирай любой. Да и пусть будет любой, она вновь растворяется в своем простом «хорошо».

Только потом, уже много позже, она решается спросить:

– Ты помнишь, что обещал помочь мне с хаком капсулы?

– Уже готово, – отзывается он так легко, будто испек ей блинчик, а не взломал систему одного из самых совершенных космических кораблей.

– Серьезно?

– Да, ты можешь сесть в нее в любой момент и заложить любой курс.

– Любой?

– Ну, в пределах твоего запаса топлива. Советую тебе сойти за час до Земли. Мне точку назначения не говори.

Теплая улыбка трогает ее губы:

– Разумно.

– Я вообще очень разумный человек, – говорит он, притягивая ее к себе.

– Был бы разумный – не стал бы со мной связываться. Тем более во второй раз.

– Будем считать, что ты – мои любимые грабли.

От этой шутки сладкая дрожь пробегает по всему телу. Да, она знает, что Гагарин дурачится, но как он это произносит…

Они так и нежатся в ее каюте, пока до Земли не остается час. Гагарин сам связывается с Лайком и уточняет расположение Теи.

– Вроде как она спит, – передает он информацию Стрелке, – Лайк к ней только что заходил, на стук она не отзывается, хотя каюта показывает, что девчонка внутри.

– Знать бы наверняка, но и так сойдет. Вряд ли ее потянет прогуляться до спасательных шлюпок, это в другой части корабля.

– Давай я тебя провожу.

– Не надо. Не хочу, чтобы ты попал со мной на камеры. Я то свинчу, а у тебя могут быть потом проблемы.

– Не спорь, я пойду с тобой. Камеры у шлюпок я отключил

Некоторое время они еще припираются, потом Стрелка делает вид, что сдается:

– Ладно, ладно, пойдешь со мной, – мурлычет она и притягивает его для поцелуя.

Укола он, конечно, не ожидает. И даже выругаться на нее не успевает – оседает на пол почти сразу.

– Пойдет он, как же. Сиди уже в безопасности.

Она присаживается рядом с ним, гладит его по безмятежному лицу, запоминает каждую черточку этого тела. Ей довелось повидать его в самых разных оболочках, но эта, биологическая, все равно кажется ей особенной. Она целует его в лоб и выходит из каюты, всеми силами заставляя себя не оглянуться.

Скользит тихими коридорами. Наметанными скупыми движениями незаметно отслеживает камеры, изо всех сил старается не спешить, но и не медлить – праздные шатания всегда привлекают слишком внимания, хотя дилетанты используют для прикрытия именно их, навлекая на себя тем самым еще больше подозрения.

Коридоры. Бесконечные, ослепительные. Угораздило же забраться в такой огромный корабль. Какого черта путь от жилого отсека до спасательных шлюпок занимает столько времени? Да тут пока добежишь – умрешь десять раз.