Я знаю, ты любишь

Забираюсь к ней, обнимаю, а полусонная Ева послушно прижимается теснее. Глаза не открывает, но зато я вижу покрасневшие щёки. Кажется, кто-то не так уж и засыпает.

**************

Просыпаюсь не сразу, хотя меня упорно трясут. Чуть ли не отчаянно, и, кажется, я даже слышу всхлип.

После второго такого довольно громкого резко подскакиваю и открываю глаза. Ева! Что-то успело случиться?!

Офигеть я крепко вырубился. Панорамные окна комнаты, в которой мы фильмы смотрели, выдают, что уже утро. А завалились мы на диван ближе к вечеру.

Но куда больше меня волнует отчаянная и чуть ли не скулящая Ева, смотрящая на меня так, словно я в данный момент делаю что-то похлеще, чем прижимаю к стенке того же Васю. А я ведь просто проснулся.

Хотя что уж там, сознание тоже в себя приходить начинает. Обдаёт нехорошим таким предчувствием. Аж внутренности будто в узел сжимаются. Вот и что она так смотрит…

Да ещё и в руках какие-то бумаги в файле держит. Ковырялась в кабинете Виктора?..

Чёрт.

Надеюсь, это долбанный сон?

Дыхание разом спирает.

— Ты вообще собирался мне сказать? — обвинительным и дрожащим голосом выдавливает Ева, и у меня не остаётся никаких сомнений, что там у неё в руках.

Проклятье.

Долбанный детектив. Ни за что не поверю, что он случайно тут документы со справками мне на операцию оставил. Небось другие важные бумажки утащить успел, прежде чем свалить.

— Тебя не учили, что ковыряться в чужих вещах нехорошо? — язвительно выпаливаю.

Долбанный я. Сплошная беспечность. То откровенно палюсь перед Евой в своих делах, допуская вообще её знакомство с Васей, то дрыхну при ней без задней мысли спокойно. А ведь девчонка не в первый раз копать что-то пытается.

— Ты… — возмущённо начинает она, но давится своим же всхлипом. — Ты… — и вот уже трясётся в рыданиях, так и не договорив. Выпускает чёртов файл из рук, прикрывая ладошками лицо.

Я зачем-то беру эти документы и пробегаюсь взглядом. Хрен пойми зачем. И без того понятно, что там, да и я не то чтобы надеюсь, что увижу что-то другое.

И, конечно, передо мной знакомая медицинская херня, которой пропиталась вся жизнь. Я уже скоро сам шарить во всех этих кардио темах буду.

А вот в чём, наверное, никогда не смогу — так это в том, как вести себя в таких ситуациях. Когда при мне сидит девчонка, плачущая по мою душу. Утешать? Закрыть тему? Отшутиться? Поргуать, что сырость раньше времени развела, как будто хоронит меня уже? Свалить нафиг?

Последний вариант самый заманчивый. Просто уйти, а потом сделать вид, что ничего этого не было.

Но это ж Ева. С ней не получается руководствоваться только своими желаниями. Так что просто тупо сижу. Дышу глубже, смотрю на неё, но не решаюсь ни сделать ни черта, ни сказать.

Она дёргает плечами, а потом вдруг решительно вытирает слёзы с лица, сглатывает очередной подступающий ком и шмыгает носом. После чего, конечно, смотрит на меня. В упор, будто выстрел этим своим взглядом делает.

Без разговора никак. Ева безмолвно, но твёрдо даёт это понять.

— Я волновалась, — почти бесстрастно, но я понимаю, что скорее отрешённо говорит она. Потому что так проще. Ей. И, наверное, мне, хотя я уже ни в чём не уверен. — Я не поверила, что детектив имел в виду именно тот секрет, который ты мне сказал. И я не почувствовала, что именно та ситуация так тебя беспокоила, чтобы напрягаться при упоминании тайны. Интуиция подсказала мне, что здесь могут быть ответы.

Вздыхаю. Такое длинное предисловие — похоже, и от меня ответных излияний будут ждать. Но я даже односложный ответ не способен из себя выжать. Как и удерживать Евин взгляд.

Но она как будто уже и мысли мои читает. Как ни пытаюсь их скрыть в непонятной панике. Не хочу пускать девчонку туда, куда и сам не лезу. Но Ева безжалостно смотрит прямо в душу куда-то этим своим щемящим взглядом и выдаёт:

— Я не жду твоих объяснений, — с каждым словом снижает голос до шёпота и придвигается, так же наполовину ложится рядом, кладёт голову мне на плечо. — Я буду говорить, а ты просто подтверди, если я права, — еле слышно добавляет и проводит ладошкой мне по груди туда-сюда.

А у меня сознание уже плывёт от всего разом. И от её действий, от близости, и от дурацкого предложения, которое скорее злит. Вздумала поиграть в моего психотерапевта?

Ну уж нет, пусть лучше продолжит игру, которую начинает её ручка. Там всё куда интереснее намечается.

— Так вот… — начинает Ева, но умолкает, тщательно подбирая слова. Сосредотачиваюсь на знакомом и уже любимом нежно сладком запахе, а не на сути разговора.

Перестаю дышать, когда её ладонь скорее нечаянно скользит настолько низко, что задевает пояс джинсов. Ева поспешно поднимает её мне чуть ли не до шеи, но поздно.

Впиваюсь в губы поцелуем, вторгаюсь языком в горячий рот и не позволяю отстраниться — не хочу допускать даже такую возможность сейчас. С каждым разом терпеть её попытки сохранять дистанцию всё тяжелее. А тем более теперь — когда мы буквально балансируем на краю пропасти, куда девчонка упорно хочет сорваться вместе со мной.