Яблоко транзита

– Отчет в пути, – скороговоркой выдал глава военной разведки, спихнув бремя шока. Между теми беспардонно соврал, не имея малейшего представления, о чем речь. Но не суть, главное – заступил на должность.

Президент ухмыльнулся, проделав привычный для него иезуитский трюк – вбросить вводную, не обозначив ее содержания; чем дольше он безраздельно царствовал, тем чаще питался фастфудом холуйства и унижений чиновников высшего звена. Когда же жертва нагло врала, отводя угрозу, нередко мнимую, то с одержимостью садиста выжимал последние соки ее достоинства.

– Так отчет, о чем? – поинтересовался сама невозмутимость президент.

– Об этом, как его?.. – точно хронический троечник проблеял морской волк в адмиральских погонах.

– Ясно, старая песня. Домашнее задание – не для вас, для того парня… – продолжал ломать комедию президент.

– Мы всё по уставу, как отче наш… – надулся бравый адмирал, учуявший подвох.

– Не дождешься! – картинно сокрушался ВВП. – Мода такая – выставлять президента толмачом. И швей, и жнец, и на дуде игрец – ловко устроились… – пресытившись любимым хобби – троллингом, президент взглянул на часы и бесстрастно справился: – Так как ваш Алекс Куршин? Вернулся восвояси?

Глаза и уши армии вопрос расслышал отчетливо, но еще больше сконфузился: кто такой Куршин со смешным позывным Алекс, он не знал, причем категорически, ибо память его не подводила. Но будто мобилизовавшись, обратился к смысловой отмычке – вопросу на вопрос:

– Какой Алекс имеется в виду?

– Видать, всю ночь зажигал, коль без понятия, что под носом творится. Я, по-моему, глава государства, а не приевшаяся жена, которой можно впаривать без разбора… – предупредил о неполном служебном соответствии президент.

– Простите, ничего такого, просто… – осекся Костюков, хотевший было упрекнуть ВВП в предвзятости: мол, какого лешего мне помнить личный состав агентов, исчисляемый тысячами. Но благоразумно осекся – вдруг само по себе рассосется.

Тут ВВП, человек феноменальной, в разрез своему посконному происхождению, памяти, вспомнил, что когда годом ранее Куршин вновь объявился в России, режим его содержания требовал экстренного пересмотра. Ведь обоз убийственного для президента компромата, который Куршин неким образом, хоть и без всякого умысла приращивал, простирался уже за горизонт.

Для начала напрашивалась смена куратора, ибо тандем опекунов «Нарышкин-Бондарев», намекавший президенту, что одержимость Куршиным, как минимум, непатриотично, был сродни мутирующему вирусу, который рано или поздно угробит трон. Потому шефство над Куршиным оказалось в зоне компетенции ГРУ, которое разыграло перед прежними кураторами искусный спектакль: будто Алекс Куршин, «перепрев» от монаршего подряда, рванул в Украину, к отчим камням.

Для легализации события исхитрились внести в тамошнюю базу данных запись о пересечении Куршиным границы и даже вмонтировали в видеоархив пропускного пункта «Гоптовка-Нехотеевка» эпизоды его выезда из России и въезда в Украину.

Между тем в момент перепланировки задачи адмирал был в отпуске, собирая ежевику на Алтае, и монарху ничего не оставалось, как, плюнув на перекос субординации, вверить мониторинг Куршина заму Костюкова – генерал-майору Сафронову и даже поработать техперсоналом – передать последнему досье конфидента, прежде изъяв его у СВР.

Таким образом, никаких заданий по Куршину глава ГРУ не получал, более того, мог в условиях хронического аврала службы его не знать. Более того, Сафронов, вполне вероятно, даже не ввел шефа в курс дела, подписав максимальной секретности обязательство о неразглашении проекта «Алекс Куршин». И не кому-нибудь, а Самому. Так что, получалось, упрекать генерала было не чем…

– Вот что, Игорь Олегович, – объяв предысторию события, стал сворачивать разговор президент, как и в прологе, на свой извращенной психики лад: – вижу, каши с вами не сваришь, левая рука не знает, что делает правая. В службе полный бардак. Хоть самому засучивай рукава. Ладно, дам подсказку: Алекс Куршин, командированный ГРУ в Египет, – его курирует Сафронов. Надаюсь, вдвоем у вас выйдет отчитаться. Через два часа мне на стол доклад, – нечто бессвязно промямлив, ВВП закрыл линию, не простившись. Впрочем, он и не здоровался.

ВВП витал между фрагментами черновика Великого натиска на запад – источник давнишних вожделений, и невнятицей телефонного упражнения по проверке чиновничьей воли на вшивость, испытывая неясной причины дискомфорт и озадачился: собственно, почему пристал к его смысловому берегу Куршин, когда у всех помыслов украинский контекст, заполонивший повестку? Дело всей жизни, его завещание потомкам, набранное червонным золотом, и проходной консультант, пусть он эталон изворотливости бок о бок с апостолом Удачи – как вяжутся? С чего бы это?..