Яблоко транзита

Толкунов, замерший от обезоруживающей своей непосредственностью сцены, резко обернулся к Сысоеву, командиру, со странным выражением лица. В нем читалась просьба подтверждения команды, но какая-то сморщенная и наполовину с хвостиком компромисса: мужик-то безобидный, не наш. Чего дергаться?

– Склеротик какой-то, – вынес вердикт парадоксальному видению, посетившему дозор, Сысоев. Скрепил отбой презрительной отмашкой. Поставил смысловую точку: – Доедим!

За время, пока лица надзора добивали шуарму и тщательно вытирались, в здание вбежал развозчик пиццы, припарковавший у ступенек мотоцикл, и очень скоро умчался обратно. Толкунов на доставку даже не взглянул, Сысоев же, проводив юношу взглядом, задумался. Почему бы и нет? Гадание на картах меню вставляет круче самого чревоугодия. Тем временем черты Сысоева изобразили стоп-кадр, после чего он судорожно извлек свой мобильный, запуская в набор некий вбитый в память номер. Дождавшись соединения, без вводных политеса спросил:

– Сантехник этот, или кто он там… в зеленом, по-моему «Норд-вест», ушел минут двадцать… во сколько заходил? Мы здесь с семи сорока пяти, его не видели. Сверься с журналом.

– А чего проверять? Его Дарья Васильевна из тридцать четвертой не заявляла, оставила ключ… Как назло с мебельщиками, захламившими мне тут всё, в общем потоке – не пойми кто – вломился… – запнулся, казалось, огорошенный уравнением, внезапно выстроившимся, абонент.

– Что?.. – подавился шуармой изумления Сысоев и едва озвучил: – Тридцать четвертая – это же его этаж… – и кинулся к рации внутриведомственной связи, прежде закрыв линию мобильного без комментариев.

В ближайшие полчаса из городского аппарата ФСБ ушли в правительство Москвы несколько депеш: обязать все службы такси по их горячей линии извещать, когда в один из таксомоторов сядет мужчина в зеленой униформе «Светоч-норд», чье фото (с видеозаписи фойе дома 10с1, Большой Тишинский переулок) прилагалось; поместить фото вышеуказанного на местных телеканалах с просьбой к населению немедленно сообщать на горячую линию о координатах фигуранта; мобилизовать на поиск беглеца всех участковых и агентуру городского управления полиции.

Лихорадка гражданской сознательности, спровоцированная ТВ-объявлениями, парализовала не только горячую линию управления ФСБ, но и связь городской полиции. Так что, когда Стёпа Журмухамедов пятнадцати лет отроду, вынося мусор, обнаружил в мусорном баке зеленую униформу с логотипом «Светоч-норд» и чемодан сантехнических инструментов, то дозвониться ни на горячую линию ФСБ, ни в местное отделение полиции не смог. Ушлый подросток, однако, не растерялся – залил ролик о находке в ютуб, в считанные часы набравший десятки тысяч просмотров. Ведь объявленное по телику вознаграждение за содействие властям – двести тысяч рублей – для него, единственного ребенка матери-одиночки – захлестывающая воображение удача. При этом светлой головушке нечто подсказало, что опрокинутый у бака электросамокат, ближайшая стоянка которых в двух кварталах от его дома, напрямую с темой дня связан. Выводов он делать то ли не стал, то ли в цейтноте момента не успел, но на «плавсредстве» задержал фокус съемки, многозначительно отметив в аудио комментарии: что же подвигло ездока так наплевательски поступить?

Прибывшие на сенсационную находку фээсбэшники затребовали у Стёпы униформу с чемоданчиком инструментов. При этом нагнали страху на вернувшуюся с покупок мать, не врубавшуюся чем сыр-бор и выгораживавшую сынишку, которого, ей с налету показалось, обвиняют в краже, не пойми какого хламья. Когда же Стёпа заартачился отдавать артефакты околовластной возни, мать, вникнув, что сын вне подозрений, более того, требует от двух лбов какие-то не выговариваемые тысячи, вклинилась в сшибку, задействовав внушительную корму. Но не помогло: обученные приемам борьбы с беспорядками опера в считанные мгновения тряпичную оппозицию подавили, почти не помяв обороняющейся фронде бока, правда, ценой нескольких укусов, произведенных семейным тандемом.

Поставив на зеленое, взъерошенная неравной схваткой семья, сомкнув ряды, кинулась вдогонку недобросовестным экспроприаторам и у входной двери дала второй бой. Стёпа кинулся в ноги замыкавшему троице обидчику, мать же, следуя азам тактики, повисла на направляющем, но вновь по нулям, вернее, паре синяков.

Совет фээсбешников обзавестись гражданским адвокатом, коль подкидыш выдают за координаты беглеца, вкупе с уголовным – за злостное сопротивление властям – охладил пыл правдолюбцев. Не столько вернул эндемическое чувство бесправия, сколько активизировал центр калькуляций, в пылу схватки за дары халявы отключившийся.

Куда большее разочарование ждало трио оперативников ФСБ в конторе – на ящике инструментов, зеленой униформе и даже самокате отпечатков пальцев и следов ДНК фигуранта обнаружено не было.