Читаем Яблоко в карамели (СИ) полностью

Яблоко в карамели (СИ)

Акире предстоит познать всю горечь и сладость безответной любви

Прочее / Фанфик / Слеш / Романы18+

========== Доверие ==========


Тихие шаги раздавались по длинному коридору второго этажа ровно в такт биению сердца. Алые глаза смотрели только вперед, на лице не выражалось ни одной эмоции. Шики едва ли различал изысканное убранство дома, в котором находился. Вся эта красота не стоила ничего, по сравнению с тем, что он испытывал, остановившись перед массивной темно-коричневой дверью с позолоченной ручкой. Она была приоткрыта и, стукнув два раза, Шики переступил порог, оказавшись в знакомом рабочем кабинете в мягких бежево-зеленых тонах. Напротив него у окна стоял такого же цвета, как и дверь, рабочий стол, за котором сидел зрелый, но красивый мужчина. Его взгляд был устремлен в пустоту, а русые волосы мягкими волнами спадали к плечам. В руке он держал карандаш и, видимо, думал о чем-то бесконечном и несбыточном.


— Нано… — стоя возле двери рабочего кабинета, Шики, опустив глаза, склонил голову, в знак почтения. — Ты звал меня?

— Да, — тихо ответил русый мужчина, сидя за письменным столом и медленно прокручивая в своей руке карандаш, сосредотачиваясь на его неторопливых движениях. Шики поднял голову, смотря в бледное равнодушное лицо и пустые фиолетовые глаза. Кажется, с годами они совсем не изменились…

— Я уезжаю, Шики, — через достаточно длительную паузу, ответил Нано. — Через два часа у меня самолёт. Извини, что так внезапно предупреждаю, — его взгляд оторвался от карандаша и медленно переполз к высокому мужчине в тёмном деловом костюме, который застыл в напряжении.

— Уезжаешь… один? — осторожно спросил тот. Нано мотнул головой. Губы Шики ядовито скривились.

— С ней, да? — тут же догадался он. Собеседник пару мгновений оценивающе смотрел на него, а потом кивнул.

— У нас с Эммой давно была запланирована эта поездка. Нам обоим нужен отдых и спокойствие, — его голос звучал так плавно, будто он пел.

— Романтическое путешествие? Или медовый месяц? — с сарказмом спросил брюнет. В глазах Нано что-то вспыхнуло, и Шики тут же замолчал, помрачнев.

— Почему ты снова с этой женщиной? Она же предала тебя, — сдержанно спросил он, смотря в лиловую мглу.

— Сегодня ты враг, а завтра друг. Всё меняется, — пространно ответил Нано. Шики нетерпеливо сделал шаг вперёд к его столу.

— Ты же знаешь, что я не предам тебя. Я уже столько лет служу тебе, знаю столько секретов, которые мог бы продать врагам… — его голос подёрнулся колебаниями. Шики сжал кулаки и мгновенно успокоил себя. Его непоколебимую уравновешенность и сдержанность могло разрушить только одно — Нано. Только Нано может каждый раз ломать его жизнь, идти по костям и наслаждаться тем, как Шики снова поднимается и следует за ним. Так было всегда. Так будет всегда, думал Шики, глядя в эти бездонные глаза.

— Я знаю. Поэтому я доверяю тебе. Если ты предашь — я потеряю всё. Но не буду об этом жалеть. Потому что раньше мне это не принадлежало, — Нано вздохнул, вновь возвращаясь к своему карандашу. — Я уезжаю на несколько месяцев. Пока не знаю, когда вернусь. Хочу, чтобы ты присмотрел за оранжереей и за моим самым главным цветком, — он сделал глубокий вдох, а лицо собеседника помрачнело. Он понял, о каком «цветке» говорит Нано, но для Шики он был скорее бесполезным сорняком, который хотелось выдернуть и сжечь.

— Также хочу оставить управление компанией на тебя, — добавил Нано. Последнее выдернуло Шики из раздумий и весьма удивило его.

— Что? Почему на меня? Разве у тебя нет того, кому ты доверяешь больше? — имея в виду «сорняк», сказал он.

— Да, но Акира… Как бы я не доверял ему, я знаю, что ты справишься лучше. Акира не сможет настолько пользоваться властью, как это можешь делать ты, — лиловые глаза вновь сверкнули, обратившись к Шики. — Он не добьётся того, чего можешь достичь ты. Пусть лучше найдёт себе занятие по душе, — добавил Нано. Шики снова скривил губы. Он даже не знал, кого ненавидел больше: ту женщину, поглотившую Нано, или этого молокососа, которого владелец компании любил больше сына.

— Ты чересчур снисходителен к нему. Даёшь слишком много свободы, — недоброжелательно произнёс управленец.

— Может быть, — согласился Нано. — Но что поделать. Я люблю своего племянника. И хочу, чтобы в моё отсутствие ты так же приглядел за ним.

— Приглядеть за ним? Ему что, десять лет? — усмехнулся Шики. — Пусть учится жить самостоятельно, без твоей опеки.

— Я не об этом, — холодно прервал Нано. — Акира вполне самостоятелен и может все делать сам. Просто пригляди за ним. Можешь жить в этом доме, пока меня не будет. С головы Акиры не должен и волос упасть. Запомни это.

— Хорошо, — с усилием произнёс Шики. — Я сделаю это, раз ты так хочешь. Можешь не волноваться за мальчишку и развлекаться со своей любовницей. Я всё сделаю, — подчеркнул он.

— Я не хочу, чтобы ты ненавидел её, Шики, — снова через некоторую паузу произнёс Нано. — Она ведь ничего тебе не сделала. Лишь мне…

— Ты не в силах заставить меня ненавидеть или любить кого-то, — глухо ответил управленец. — Даже я не в силах.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 величайших соборов Европы
100 величайших соборов Европы

Очерки о 100 соборах Европы, разделенные по регионам: Франция, Германия, Австрия и Швейцария, Великобритания, Италия и Мальта, Россия и Восточная Европа, Скандинавские страны и Нидерланды, Испания и Португалия. Известный британский автор Саймон Дженкинс рассказывает о значении того или иного собора, об истории строительства и перестроек, о важных деталях интерьера и фасада, об элементах декора, дает представление об историческом контексте и биографии архитекторов. В предисловии приводится краткая, но исчерпывающая характеристика романской, готической архитектуры и построек Нового времени. Книга превосходно иллюстрирована, в нее включена карта Европы с соборами, о которых идет речь.«Соборы Европы — это величайшие произведения искусства. Они свидетельствуют о христианской вере, но также и о достижениях архитектуры, строительства и ремесел. Прошло уже восемь веков с того времени, как возвели большинство из них, но нигде в Европе — от Кельна до Палермо, от Москвы до Барселоны — они не потеряли значения. Ничто не может сравниться с их великолепием. В Европе сотни соборов, и я выбрал те, которые считаю самыми красивыми. Большинство соборов величественны. Никакие другие места христианского поклонения не могут сравниться с ними размерами. И если они впечатляют сегодня, то трудно даже вообразить, как эти возносящиеся к небу сооружения должны были воздействовать на людей Средневековья… Это чудеса света, созданные из кирпича, камня, дерева и стекла, окутанные ореолом таинств». (Саймон Дженкинс)

Саймон Дженкинс

История / Прочее / Культура и искусство
12 лучших художников Возрождения
12 лучших художников Возрождения

Ни один культурный этап не имеет такого прямого отношения к XX веку, как эпоха Возрождения. Искусство этого времени легло в основу знаменитого цикла лекций Паолы Дмитриевны Волковой «Мост над бездной». В книге материалы собраны и структурированы так, что читатель получает полную и всеобъемлющую картину той эпохи.Когда мы слышим слова «Возрождение» или «Ренессанс», воображение сразу же рисует светлый образ мастера, легко и непринужденно создающего шедевры и гениальные изобретения. Конечно, в реальности все было не совсем так, но творцы той эпохи действительно были весьма разносторонне развитыми людьми, что соответствовало идеалу гармонического и свободного человеческого бытия.Каждый период Возрождения имел своих великих художников, и эта книга о них.

Паола Дмитриевна Волкова , Сергей Юрьевич Нечаев

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография