Читаем Яблоко в карамели (СИ) полностью

Это стало происходить довольно часто. Практически каждый день, а иногда и два раза на дню, когда Шики был дома. Уходя на работу, Шики, как минимум, но один раз брал его, а по возвращению уже одним разом не обходилось. Акира вообще опасался выходить из своей комнаты — мужчина мог поймать его и начать в любом месте. В гостиной, на кухне, в спортзале, в бассейне или даже в оранжерее. Ни убежать, ни возразить Акира не мог, да и не хотел по большому счёту. Едва его прижимали к стене, к полу или столу, как он бессильно отдавался своему желанию, которое с каждый разом, казалось, становилось всё сильнее. Шики был жадным, а он ещё более ненасытным. Тело парня привыкло к партнёру настолько, что он больше не ощущал ни капли боли, а похоть перекрывала весь дискомфорт. Мало того, что они делали это днём, так Шики мог ещё заявиться и ночью, напрочь лишив сна и спокойствия.


Самое удивительное состояло в том, что ни он, ни Шики ни разу не произнесли ни снова во время своих сношений. Максимум, что было слышно — это жаркие стоны парня и прерывистое тяжёлое дыхание обоих. Да, им действительно было нечего говорить в то время, как тела полыхали желанием друг к другу. Не было и поцелуев, совместных ласк или нежных прикосновений. Просто обычный животный секс, который не приносил ничего, кроме кратковременного удовольствия.


Акира мутно смотрел на Шики за завтраком, даже не обращая внимания на то, что жуёт. Как обычно — утро началось с того, что Шики, зажав его между дверей ванной, как следует отымел. И преспокойно ушёл готовить завтрак, в то время как Акира, добравшись до раковины, засунул голову под кран и пустил ледяную воду. Больше ничего не помогало избавиться от жара, которым было охвачено тело. Что до секса, что после него. Он постоянно ощущал себя неудовлетворенным. Они уже недели две делали это где попало и никак не могли насытить желание друг друга. Точнее, это Акира чувствовал себя голодным. А вот о чём думал Шики всё это время?

— Что? — заметив на себе непонятный взгляд, спросил мужчина.

— Тебе не кажется, что нам надо поговорить кое о чём? — осторожно спросил Акира, чувствуя себя намного раскрепощённее, чем обычно. Теперь он мог как и что угодно говорить Шики, зная, что максимум, что тот может сделать — просто нагнуть его.

Мужчина насмешливо сузил глаза, наслаждаясь крепким кофе и тёмным шоколадом. Самое то, после утренней разрядки.

— Нет, не кажется, — издевательская ухмылка украсила его лицо. Акира недовольно цокнул языком и тяжело вздохнул. Вот так всегда — стоит только намекнуть об их странном поведении, которое уже выходит за все рамки приличия, как он начинает улыбаться и уходит на работу. И вообще в последнее время у него явно поднялось настроение: может, потому что он наконец-то удовлетворён?

«А вдруг правда удовлетворился? — намывая посуду, мрачно подумал Акира. — И больше не захочет? Что мне тогда делать? Самому удовлетворять себя? Нет, это невозможно. Справиться с таким желанием в одиночку. Или искать кого-то на стороне? Тоже бесполезно. Шики никто не сможет заменить. А может, начать что-то принимать, что снизит желание?»


Когда посуда была перемыта, Акира с удивлением обнаружил, что Шики продолжает сидеть за столом. Странно, раньше он всегда уходил. Вытерев руки о полотенце, Акира опустил глаза: вчера был «свободный день», поскольку Шики поздно вернулся с работы и устал, а этот взгляд не предвещал ничего хорошего. Или наоборот — предвещал много хорошего. С утра мужчина уже показал, как пройдёт их день.

Странно, но каждый раз, когда Шики начинал, Акира не мог спросить его. Зачем, как долго и где. Вот и сейчас, когда мужчина схватил его за руку и начал тянуть на себя, Акира снова погрузился в приятный туман. Прикосновения и взгляд Шики, а так же его запах (тот пользовался каким-то парфюмом) действовали на парня как наркотик. Он мгновенно терялся в мыслях, тело становилось слабым и доступным, а сознание работало только в одном направлении. Так не хочется говорить и что-то выяснять, когда впереди его ожидает необъяснимое удовольствие…

Закатив глаза от возбуждающего предвкушения, Акира покорно позволил снять с себя одежду. Шики подтолкнул его к столу, и, несмотря на то, что давил на его тело, Акира сам нагнулся, прижимаясь грудью к прохладному покрытию. Стоило Шики лишь начать, как он возбуждался, а когда одежда исчезала с его тела, был уже готов. Мужчина тоже не медлил и проникал в парня сразу же, как только тот вставал в нужную позу

и раздвигал свои ноги. Держась за края стола, Акира тихо стонал, пока они оба не закончили. Быстро… В последнее время это происходит так быстро. Ни один не хочет сдерживаться. Боли внутри тела парня больше нет. Шики легко проникает в него. Кровь бурлит возбуждением, которым он хочет побыстрее насладиться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
100 величайших соборов Европы
100 величайших соборов Европы

Очерки о 100 соборах Европы, разделенные по регионам: Франция, Германия, Австрия и Швейцария, Великобритания, Италия и Мальта, Россия и Восточная Европа, Скандинавские страны и Нидерланды, Испания и Португалия. Известный британский автор Саймон Дженкинс рассказывает о значении того или иного собора, об истории строительства и перестроек, о важных деталях интерьера и фасада, об элементах декора, дает представление об историческом контексте и биографии архитекторов. В предисловии приводится краткая, но исчерпывающая характеристика романской, готической архитектуры и построек Нового времени. Книга превосходно иллюстрирована, в нее включена карта Европы с соборами, о которых идет речь.«Соборы Европы — это величайшие произведения искусства. Они свидетельствуют о христианской вере, но также и о достижениях архитектуры, строительства и ремесел. Прошло уже восемь веков с того времени, как возвели большинство из них, но нигде в Европе — от Кельна до Палермо, от Москвы до Барселоны — они не потеряли значения. Ничто не может сравниться с их великолепием. В Европе сотни соборов, и я выбрал те, которые считаю самыми красивыми. Большинство соборов величественны. Никакие другие места христианского поклонения не могут сравниться с ними размерами. И если они впечатляют сегодня, то трудно даже вообразить, как эти возносящиеся к небу сооружения должны были воздействовать на людей Средневековья… Это чудеса света, созданные из кирпича, камня, дерева и стекла, окутанные ореолом таинств». (Саймон Дженкинс)

Саймон Дженкинс

История / Прочее / Культура и искусство
12 лучших художников Возрождения
12 лучших художников Возрождения

Ни один культурный этап не имеет такого прямого отношения к XX веку, как эпоха Возрождения. Искусство этого времени легло в основу знаменитого цикла лекций Паолы Дмитриевны Волковой «Мост над бездной». В книге материалы собраны и структурированы так, что читатель получает полную и всеобъемлющую картину той эпохи.Когда мы слышим слова «Возрождение» или «Ренессанс», воображение сразу же рисует светлый образ мастера, легко и непринужденно создающего шедевры и гениальные изобретения. Конечно, в реальности все было не совсем так, но творцы той эпохи действительно были весьма разносторонне развитыми людьми, что соответствовало идеалу гармонического и свободного человеческого бытия.Каждый период Возрождения имел своих великих художников, и эта книга о них.

Паола Дмитриевна Волкова , Сергей Юрьевич Нечаев

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография