Яблоневый сад

– Свет в евоных глазах стоял такой – даже вроде ослеп я на минутку-другую. Прошёл мимо меня цесаревич со свитой, а я уж ничё не вижу – ни людей, ни реки, ни деревьев, ни неба даже. Всё стало для меня светом. Вот оно как!..»

Да, вот эти удивительные слова я и перепоручил, можно сказать, герою – незабвенному моему Григорию Васильевичу Охотникову, сельскому старосте. А повстречались они мне в письме одного старика, имени которого, к сожалению, на тех выжелтенных и излохмаченных временем листках не сохранилось. Он, как я понял, писал своей родственнице, писал о том, как волею случая в Иркутске на берегу Ангары возле Московских ворот встречал цесаревича Николая.

Соопчаю тебе Алфея Пиатровна што балыкался я по городу вымотался вусмерть ан дел не порешил зараза. Злой был точно гад ползучий. Ан каким-то ветром прибило меня к воротьям Московским. Сказывали цесаревич де подыжжат с Морю Батюшки Байкалу. Ну я ругаюсь отплёвываюсь не верю. Чиво за ересь де. Вот значица со всем народом иркуцким морился я на жаре как проклятушшый. Да как увидал ево самого то тык будто благотью остужной меня обдало с головы…

И далее вот эти слова, использованные в романе:

Свет в евоных глазах стоял такой – даж вроде ослепло миня на минутку-другу…

Так в оригинале.

Вот вам, Эдуард Константинович, крохотный, но сверкучий образец той народной закваски дворянской культуры, пробившийся к нам светом души простого, малограмотного русского мужика.

И вы с тех, ещё советских пор стали обдумывать «Родовую землю»?

Для меня тогда важнее был не роман, а желание отчистить свою душу от скверны хандры, уныния, а голову, мозги – от всевозможных идеологических липучек, от наростов и копоти моей тогдашней суетной жизни. Мне хотелось стать лучше, чище, умнее, полезнее для людей. Я понял: важно трудиться душой, и она непременно засияет, и жить станет легче, когда внутри светло и просторно. И никакие внешние сумерки, а то и тьма не будут столь грозны и страшны, как раньше. А потому для меня работа над произведением – это прежде всего работа над собой. Я теперь точно знаю и могу и хочу говорить во всеуслышание: «Бог, дорогие мой сограждане, труды любит».

Радует, что роман вышел приличным тиражом, в великолепном оформлении, с иллюстрациями замечательной художницы Марии Камзелевой, в крупном, всероссийского размаха издательстве «Зёрна-Слово». Знаю: славно оно тем, что приоритетом для себя ставит продвижение произведений не только высокого художественного уровня, но и духоведческой, нравственной направленности. Но самое отрадное, что ваш роман к печатанию и распространению одобрен Издательским советом Русской Православной Церкви, возглавляемым большим знатоком литературы митрополитом Калужским и Боровским Климентом.

Для меня эта новость от директора издательства Игоря Николаевича Минина была неожиданной и даже – ошеломляющей. Я подрастерялся: какая ответственность теперь лежит на мне как авторе!

Спасибо, Александр Сергеевич, за интересную, откровенную беседу. Творческих вам удач и озарений!

Спасибо, дорогой Эдуард Константинович! И вам, и вашему внуку, и всем нам, гражданам нашей богоносной России-матери, желаю не только палат каменных, то есть достойной жизни, но, главное, трудов праведных, которые, замечено, и душу со здоровьем сберегают, и хлебом насущным обеспечивают сполна.

(2015)

Это мой мир, и это моё время