Яблони старца Амвросия (сборник)

– Воля Господня да будет! – тихо произнес он. – Помнишь, сынок, житие святителя Иоасафа? Однажды его отец Андрей Горленко увидел сон: его маленький сын Иоаким стоит на коленях перед Божией Матерью, и ангел облачает его в архиерейскую мантию. А ведь он так надеялся, что сын унаследует и приумножит его богатства и власть! И в скорби сердечной он воскликнул: «Нам же, родителям, Пречистая, что оставляешь?» Прежде я думал: как это отец святого Иоасафа осмелился противиться Божией воле? Разве смеет человек вопрошать Бога: а что Ты оставляешь мне? Но вот теперь я сам готов произнести эти слова… Господи, прости меня за это! Ведь святитель Иоасаф был у своих родителей первенцем. А у меня ты единственный сын. Если ты уйдешь в монахи, наш род пресечется навсегда. Но смею ли я противиться Божией воле? Господь дал нам тебя. И если Он призывает тебя служить Ему – будь воля Его благословенна!

Вскоре после этого разговора с отцом я стал послушником Свято-Троицкого монастыря. Теперь я гораздо чаще видел владыку Никодима. И часто прислуживал ему в алтаре Троицкого собора. Надо сказать, что богослужения он совершал часто, а по праздникам – всегда. И когда он служил, то погружался в молитву настолько, что я не узнавал его. Тогда он казался мне посланником небес, сошедшим к земным людям. Наверное, таким же был когда-то и святитель Иоасаф. Не случайно же владыка Никодим так почитал его. Видимо, он чувствовал свое духовное родство со святителем Иоасафом. Позднее я понял, что это и впрямь было так.

Тем временем наступил 1917 год. А потом в нашей стране началась братоубийственная гражданская война. Она не обошла стороной и наш Белгород. В конце 1918 года город захватили красные. О том, что они творили у нас, я не буду рассказывать. Мне больно вспоминать об этом, а вам будет горько это слушать. Скажу лишь о том, что весь наш город тогда жил в страхе. Шепотом, с оглядкой, люди делились страшными рассказами о расстрелах и грабежах, о захватах заложников, о надругательствах над святынями. «Уж не последние ли времена настали? – спрашивали они друг друга. – Господи, заступи, спаси и помилуй нас!»

В один из тех дней, в самом конце декабря, к нам в монастырь нагрянули вооруженные матросы. Войдя в собор, они, не снимая бескозырок и о чем-то переговариваясь между собой, направились к раке святителя Иоасафа. Один из них швырнул на пол окурок…

– Что вы делаете! – закричал отец Илия, устремляясь к ним. Я бросился к нему на подмогу. Однако старик опередил меня. Еще миг – и он уже стоял перед матросами, преграждая им дорогу. – Опомнитесь! Вы же в храме!

Но высокий худощавый матрос, шедший впереди, отшвырнул его, так что я едва успел подхватить старика:

– А ну, прочь с дороги! Видите, как они боятся правды! Ну что, теперь вы мне верите?

Матросы окружили раку святителя Иоасафа. Кто-то уже протянул руку, чтобы открыть ее крышку…

– Стойте!

Матросы обернулись. Из алтаря вышел пожилой монах в рясе, на которой поблескивал серебряный наперсный крест. Это был наместник нашего монастыря иеромонах Митрофан.

– Не смейте! – гневно обратился он к матросам. – Креста на вас, что ли, нет? Побойтесь Бога! Он долго ждет, да больно бьет!

– Да мы-то тут при чем? – испуганно пробормотал молодой рыжеусый матросик, отступая назад и поспешно снимая бескозырку.

– Мы-то крещеные, – добавил другой и размашисто перекрестился. – Это все он. – С этими словами он показал на высокого худощавого матроса, который, видимо, был их вожаком. – Это он нам сказал…

– Я сказал правду! – визгливо выкрикнул высокий матрос. – Я всегда говорю правду! Я сказал, что придет время, когда люди будут поклоняться золотым гробницам, полным мерзости и мертвых костей! Так в Библии написано! Так и надо верить, по Библии, как Бог учил! А не так, как вы учите, обманщики!

– Это мы-то народ обманываем?! – гневно воскликнул отец Митрофан. – Нет, это вы, сектанты, его обманываете. Что вы, что безбожники – одного поля ягодки, людей от Божией правды отвращаете. А ну-ка, Иоасаф, – обратился он ко мне, – принеси сюда Библию! Принес? А теперь, умник, покажи, где тут написано то, о чем ты говоришь? То-то же, что найти не можешь. Потому что нет тут таких слов. А есть вот что…

Отец Митрофан полистал книгу и вскоре нашел нужное место:

– Вот. «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты…»[84] Взгляни сам. Видишь, как на самом деле в Евангелии написано. Зачем же ты ради своей выгоды слова Спасителя сикось-накось перевираешь?

Высокий матрос глядел на него исподлобья и молчал. А потом вдруг опрометью бросился вон из храма. Тогда отец Митрофан подошел к раке святителя Иоасафа и поднял крышку. Матросы отпрянули:

– Вот это да! Как живой лежит!

– Теперь понимаете, что все они вас обманывают! – строго произнес отец Митрофан. – И этот сектант, и безбожники. А правда – вот она где! – с этими словами он показал на крест, венчающий соборный иконостас.

– Как не понять… теперь понимаем… простите нас, батюшка, – послышалось в ответ.