Яд для императора

— Как-как? — удивленно воскликнул доктор. — Как вы изволили выразиться? Это какое-то новое вещество?

— Новое? — в свою очередь удивился Дружинин. — Я думал, оно… Хотя, наверно, вы правы — в России оно еще неизвестно. Впрочем, я не специалист, возможно, я спутал…

Тут ему в голову пришла новая мысль, и он, ни к кому в особенности не обращаясь, произнес:

— Так, Кругликов, очевидно, сбежал. А его сундучок?

Он наклонил и заглянул под кровать младшего лакея. Там было пусто.

— Сбежал, и сундук свой унес, — констатировал титулярный советник.

— Это что же получается? — в тревоге воскликнул управляющий. — С чего бы это он дал деру? Не прихватил ли какого царского добра?!

В тот же момент, словно в ответ на этот вопрос, в коридоре послышался топот, и в двери возникла горничная Сухова, которую Дружинин успел запомнить.

— Беда, Семен Никитич! — вскричала горничная. — Из столовой, из левого буфета, все серебро пропало! Мы сейчас к чаю принялись накрывать — а ложек-то нету! И ножей, и другой посуды!

— Ах он тать! Ах разбойник! — возопил управляющий. — Вот он к кому в город-то ходил — к атаманам своим! Сейчас в полицию сообщить надобно! Искать вора! Или вы сами, господин Дружинин, распорядитесь? — спросил он, поворачиваясь к титулярному советнику. — Может, его жандармский корпус разыскивать будет, раз он на царское добро покусился?

— Нет уж, сообщайте в полицию, — отвечал Дружинин. — Жандармы кражами столового серебра не занимаются. Даже из императорского буфета.

— И еще, Семен Никитич! — продолжала горничная Сухова. — Вы мне Аньку Лоскутову велели сыскать, чтобы его благородие ее расспросил. Так Аньки нигде нету! И вещей ее нет! Ни платьев, ни салопа!

— Надо пойти, проверить, на месте ли Возняк, — озабоченно произнес управляющий. — Может, он знает, где Анюта шляется.

— Напрасно будете себя беспокоить, Семен Никитич, — сказала горничная. — Я уж сама сбегала и сама все узнала. Нету Петька, со вчерашнего дня нету! И вещей его тоже нет!

Глава 9

— Да, согласен, все это крайне подозрительно! — заявил Углов. — И тряпка эта, которой сторожа вырубили, и замочек на сундуке, и внезапное бегство…

— А языки? — добавил Дружинин. — Отчего это деревенский парень все языки знает?

— Ну, это может быть и природный дар, — возразила Катя Половцева. — Бывают же люди, способные к языкам.

— Бывают — вот ты, например. Но в соединении с этим эфиром, или хлороформом, и с неожиданным исчезновением такое объяснение уже не выглядит правдоподобным. И пропажа столового серебра меня не успокаивает, а, наоборот, настораживает.

— Ну да, выглядит, как попытка навести врагов — то есть нас — на ложный след, — кивнул Углов. — Так что младшего лакея Кругликова необходимо проверить. Но денщик Петр Возняк вызывает у меня куда больше подозрений!

— Отчего же, милый? Объясни! — самым любезным тоном попросила Катя Половцева.

— Изволь, объясню. Я сегодня с утра побывал во дворце и ознакомился с послужными списками двух наших фигурантов.

— Послужной список — это что-то вроде личного дела? — уточнил Дружинин.

— Вот именно. Так вот, выяснил я следующее. Кругликов Григорий Ефимов происходит из крестьян Курской губернии. С детства отличался сообразительностью, сам, с помощью деревенского дьячка, научился грамоте, после чего был взят помещиком, князем Волконским, в дворовые люди. Чем-то он князю понравился, и тот отличил дворового мальчика, приблизил к себе, и когда отправился на службу в Петербург, взял Гришу с собой. А позже, когда при дворе возникла надобность в лакее, презентовал смышленого юношу Государю. Как видишь, тут все сходится с теми сведениями, которые тебе сообщил управляющий дворцовым хозяйством. Рисуется портрет сообразительного деревенского паренька, попавшего в столицу, полную всяких соблазнов. Вполне могло случиться, что карьера лакея, пусть даже не младшего, а старшего, показалась ему скучной и недостойной его дарований, и он захотел быстро обогатиться. Так что история с кражей серебра может быть вовсе не отвлекающим маневром, а настоящей причиной его внезапного бегства.

— Ну, хорошо, с Кругликовым ты выяснил, — подала голос Катя. — А что Возняк? Чем он тебя насторожил?

— А тем, что тут все — дело темное. В послужном списке значится, что Петр Семенов Возняк происходит из крестьян Тамбовской губернии. В денщики попал, оказавшись на военной службе. Однако я осмотрел этот список повнимательнее и обнаружил следы подделки. В частности, она касалась отца нашего героя, а также места рождения. Я, конечно, не такой спец по работе с документами, как Игорь, но кое-что умею. Так вот, я немного поколдовал над этой бумагой и обнаружил, что на месте слова «Тамбовской» ранее стояло слово «Радомской». А отца Пети Возняка звали вовсе не Семен, а Станислав. А еще мне кажется, что происходит он вовсе не из крестьян, а из польских мещан. Они более грамотны, и некоторые из них участвовали в освободительном движении на низовых ролях.

— То есть он поляк, как ты и думал, — заключил Дружинин.