Яд для императора

— Не думаю, что у вас что-то получится, — заявил он. — Последние недели генерал пребывает в весьма раздраженном настроении. Причиной тому — прежде всего отвратительное снабжение армии. Извольте видеть: войска иногда по нескольку дней сидят без патронов, у артиллеристов каждое ядро на счету, каждый бочонок пороха. Мало того, что французики могут расстреливать наших солдат и артиллеристов с расстояния, недоступного для наших ружей и пушек, так у нас еще и боеприпасов нет! А продовольствие? А эвакуация раненых? Все из рук вон плохо. Посему вся армия весьма плохо настроена в отношении петербургских чиновников. Даже тот факт, что вы прибыли, как вы говорите, по именному повелению Государя, ничего не изменит. Сейчас чиновник из столицы для офицера действующей армии — воплощение всего того безобразия, которое мы наблюдаем со стороны тыловых служб. Генерал даже не услышит вашу просьбу! Он просто сорвет на вас злость. Потому не советую вам, милостивый государь, обращаться лично. Лучше пришлите письменное отношение.

— Благодарю, я так и поступлю, — ответил Углов и удалился.

Глава 16

В тот же вечер участники группы собрались на совещание в сакле, снятой «супругами Угловыми», — она была чуть попросторнее. Статский советник сообщил о неутешительных результатах их поездки и заключил:

— Встретиться с рядовым Бердыевым законным путем нам не удалось. И, как видно, не удастся. А добраться до него нам необходимо, причем как можно скорее. Какие будут предложения?

— Положение сложное, — заметил поручик Машников. — Без согласия командования никто нам не разрешит явиться в расположение части и допросить одного из нижних чинов.

— Не вижу здесь ничего сложного! — решительно заявил Дружинин. — На фига нам сдалось согласие командования? Я вообще не понимаю, зачем мы поперлись в этот штаб! Надо провести разведку, выяснить, в какой палатке живет этот Бердыев, куда ходит на кухню, куда, пардон, в отхожее место, — и ночью или, скажем, поздним вечером подстеречь его и похитить. Сюда везти не надо. Дотащим до ближайшего оврага и там допросим. Узнаем все, что нам нужно, а уже потом будем решать — везти его в Петербург, чтоб предстал пред грозные очи графа Орлова, или отпустить с миром, если ни при чем. Вот и все!

— Ты закончил? — спросила Катя, глядя на титулярного советника как на человека, сморозившего несусветную глупость.

— Ну… в общем, да! А что?

— А то, что твой план является чистейшей авантюрой и приведет нас к полному провалу! — заявила госпожа Углова. — Ты что же, думаешь, что в русской армии этой эпохи не поставлена разведка? Что тут служат какие-то недоумки, которым мы дадим 100 очков вперед? Я тебя уверяю: армия, воюющая в Крыму, весьма неплохо обучена и организована. Вооружение у нее устаревшее, это верно. А боевой дух очень высокий! И разведка здесь поставлена хорошо. Так что твое проникновение в расположение полка, где служит Бердыев, не останется незамеченным. И пока ты будешь следить за «палаткой», в которой живет рядовой (кстати, солдаты живут не в палатках, а в шатрах), за тобой самим будут следить пластуны. Не слыхал о таких? Это казаки-разведчики. В Севастополе они регулярно похищали из расположения французской армии «языков» и добывали от них важные сведения. Скорее всего, вас поймают в первый же день. А поймав, примут за вражеских шпионов. Если повезет — отправят в тыл для расследования. А не повезет — расстреляют на месте. По законам военного времени!

— Совершенно с вами согласен, сударыня! — поддержал ее Машников. — План, предложенный господином титулярным советником, может быть применен только ввиду неприятельских войск, в особенности иррегулярных. Скажем, на Кавказе, в боях с тамошними абреками. А похищать собственного солдата, допрашивать его где-то в овраге… Это явное сумасбродство!

— Хорошо, но как же нам в таком случае выяснить то, что необходимо? — спросил Углов. — Как допросить Ахмета?

— Я скажу как, — отвечала Катя. — Это сделаю я.

— Вы?! — изумился Машников. — Но каким образом?

— В полевом лазарете, — сказала Половцева. — Или возле него.

И, видя недоуменные взгляды мужчин, она принялась объяснять:

— Именно сейчас, во время Крымской кампании, в русской армии появился новый институт, которого прежде не было, — сестры милосердия. Они выносят раненых с поля боя, помогают хирургам при операциях, ухаживают за ранеными в госпиталях. Я стану такой медицинской сестрой, поступлю в полковой госпиталь. Там я смогу увидеть Ахмета, приглядеться к нему. А потом и поговорить с ним.

— Но примут ли вас в госпиталь? — усомнился Машников. — Ведь у вас нет соответствующей подготовки…

— Не беспокойтесь, поручик, подготовка у меня имеется, — отвечала Катя. — Я ее получила… в свое время.

— И диплом имеется?

— И диплом, и все, что нужно. Кроме того, у меня есть особая причина для посещения этого полка.

— Что же за причина такая? — спросил Углов.

— Когда вы с поручиком рассказывали о вашей поездке, ты, помнится, упомянул имя графа Толстого. Мне не послышалось?