Яд иллюзий

 Маленькая стрелка часов успела повернуть к шести, когда в кабинет с шумом и треском влетела Лада, взмыленная и запыхавшаяся, как после кросса. Выступающая вперед грудь при каждом движении бурно колыхалась, угрожая вывалиться из тесной пестрой майки, что невольно приковывало внимание. Я неосознанно уставилась на танцующее декольте, чуть не забыв о цели своего визита.

 – Что ты тут делаешь? – Ее пронзительный голос нарушил тишину.

 – Я тоже безумно рада тебя видеть, ; ответила я, в прочем, без особой радости в голосе.

 – Что сидеть без дела? – перебила она в своей привычной манере. – Дождь, наконец, затих…

 Лада металась по кабинету, как гигантский мячик, доставая с полок папки и, быстро перелистывая файлы, громко ставила их назад. Не сводя с коллеги любопытного взгляда, я никак не могла понять, это она серьезно про погоду, или несет всякую ересь от неожиданности? Вряд ли она ждала увидеть меня так скоро после выхода статьи. Скорее думала, что я вообще газет не читаю.

 – Хороший день для прогулок…

 – Это такой юмор, – поинтересовалась я холодно. – В городе затаился убийца, а ты говоришь о прогулках?

 – А тебе-то что? – фыркнула Лада. – Это уже заботы прокуратуры. Все ясно, как белый день: встретились двое детдомовских – и давай друг другу жизнь калечить. Банальщина!

 Выдернув из телефонного справочника листок, она свернула его в несколько раз и спрятала в карман. Поймав затем свое краснощекое, растрепанное отражение в зеркале у стеллажа, мгновенно приникла к нему исполненным очарования взором.

 – Между прочим, такое происходит сплошь и рядом, – рассуждала Лада, намазывая помадой широко открытый рот. – Нас это все обходило чисто из случайности. Но… – Она громко причмокнула. – Вот и настигло. Главное, что убийцу сразу взяли.

 – То есть ты думаешь, что это Гришин?

 – Нет сомнений, – с апломбом ответила дамочка.

 Какая непрошибаемая самонадеянность! А главное - узколобость!

 Знать бы, что становится причиной нравственной слепоты и глухоты некоторых людей, да взять – и вынуть вон!

 – А ты не подскажешь, – говорю как бы между прочим,  –  редактор вернулся?

 Взгляд, выстреливший в меня через зеркало, выглядел тяжело и недружелюбно.

 –  А на что он тебе?

 Я ответила лениво, без интереса.

 – Ясно на что. Хочу узнать, кто исковеркал мою статью.

 – Исковеркал?!!

 Лада развернулась так резко, что пол под ней опасно дрогнул.

 – Исковеркал, – повторила она презрительно, стараясь меня перекривить. – Да ты спасибо скажи, что Палыч по большому счету ее за тобой оставил!

          Подбоченившись и  надувшись, как разъяренная клуша, Лада приобрела скорее комичный вид, нежели воинственный.  Теряя над собою контроль, она перешла практически на визг.

 – Газета вышла, как спецвыпуск, только ради этой статьи! Все жопы подорвали, а ты что? Сдала работу пустой, абсолютно пустой! Ты не справилась с простой задачей. Все сделали вместо нее, и что я слышу – претензии?

 Я слушала удивительно спокойно, словно весь яд, что источали ее слова, предназначался для кого-то другого.

 – Но ведь ты с этой задачей справилась? Надеюсь, речь идет только о фактах, я не ошибаюсь?

 Глаза собеседницы округлились так, что стали похожи на две огромные маслины, отображая удивление и пренебрежение в одночасье.

 – Да! В самое яблочко – именно я! Хотя, не спорю, для этого нужно иметь мозги, а еще лучше - талант. И если не можешь взять хитростью, значит, возьми наглостью! А не сидеть с гордым видом в офисе, дожидаясь, что кто-то пришлет тебе все новости по факсу!

 Лада просто упивалась своими громогласными нотациями, почему-то решив, что стоит на голову, а то и на две выше меня. В этом явно ощущалась старая невысказанность, долго вынашиваемая в себе.

 – И какой, если не секрет, талант ты использовала, чтобы развязать язык лейтенанту Лихачеву? – Продолжала я все так же невозмутимо, окончательно выводя ее из себя.

 Она часто дышала, перекошенные губы дрожали на блестящем потном лице. Ярость жгла язык и ей не терпелось поскорее выплюнуть на меня полыхающую жижу, но вместо этого Лада запнулась, шокированная моей новой догадкой, и только беспомощно огрызнулась:

 – Это конфиденциально…

 – О чем ты говоришь? – В моем голоcе впервые послышалась нотка раздражения. – Какое «конфиденциально», если об этом читает весь город? С чего ты взяла, что Артем Лихачев – достойный источник информации? И пусть хоть насколько все верно, ты не имела права рушить это с плеча. О каком ты говоришь профессионализме? Будь ты действительно разборчивым журналистом, то поняла бы, что я имею в виду. Одному только Богу известно, кто здесь жертва, а кто виновный. А ты не Бог!

 Теперь она просто потеряла дар речи.

 Лада не могла поверить своим глазам, и уж тем более – ушам.

 Это я – журналист-невидимка, почти виртуальная ее коллега, всегда молчаливая и отстраненная, говорила с ней в таком тоне!