Яд Лаоха

Так проходили года. Торк устроился в школу Социологии и права. Сония для всех была домохозяйкой. Родителей Торка навещали раз в месяц. Им пришлось рассказать придуманную историю, что жили в Кантае и Торк работал в секретной организации, о которой нельзя распространяться. Они были и так в возрасте, а когда пропал Торк, состарились от горя еще на пару лет. Но когда увидели Киру, были очень рады. Они баловали ее различными угощениями. Мама Торка глядя на Сонию, плакала и говорила, что она ведь знала, что они поженятся еще тогда на выпускном. И как она была права насчет детей. Просила не затягивать и родить еще парочку таких ангелочков как Кира. Сония удивлялась, как Торк мог спокойно переносить больную для них тему. Он улыбался и гладил по голове Киру, а та льнула к нему, как милончик. У Сонии разрывалось сердце, глядя на них. Ей было тяжело жить во лжи и вечно притворяться.

Ночами, лежа в объятиях Вильоса она представляла, как берет нож и втыкает ему в сердце. За ужином представляла, как подсыпает ему яд в еду. Когда он выходил из дома, она смотрела из окна второго этажа и представляла, как кидает горшок с цветком ему на голову и разбивает ее в дребезги. Вильос, конечно же, не догадывался, о чем она думает, он был по-своему счастлив с ней. С годами успокоился и перестал срывать на ней свою злость из-за ревности к Торку.

Кира ходила в школу и была самым обычным ребенком. Она всегда улыбалась. У нее было много друзей. Она любила находиться в центре внимания. Торка она обожала. Когда ей исполнилось девять лет, в услугах Бруны они перестали нуждаться, поэтому освободилась комната для детского кабинета. Кира любила читать, они с Торком вечерами просиживали в ее новом кабинете. С матерью она стала меньше проводить времени. Один день в неделю они гостили в доме дяди Грэга, который требовал называть себя отцом, но Кира была упряма и напрочь отказывалась так его называть. Он дотошно спрашивал ее об успеваемости в школе. Подробно хотел знать, с кем она дружит, и чем она занимается вечерами с мужем матери. Сония, как всегда, сидела молча рядом и никогда не встревала в разговор. Кира не понимала странного поведения матери. Дома она была живая и смеялась с отцом, а в гостях у дяди Грэга, она становилась красивым манекеном, отвечающий только на вопросы, которые он ей задавал. Кира знала, что мама каждый вечер уезжает к нему и не понимала почему. Мамина отговорка, что это плата за спокойную жизнь. А так же залог того, чтобы отец жил с ними, но она отказывалась верить в это. Иногда она спрашивала у отца, почему он отпускает маму к дяде на ночь, когда почти у всех друзей родители спят вместе. Торк находил множество причин и приводил различные факты из истории об известных людях, которые в браке спали в разных комнатах, например. Одним словом, забалтывал дочь и уводил разговор на безопасную тему. Кира знала одно, что ни в коем случае нельзя никому рассказывать о дяде Грэге. Это в нее вдалбливали с детства. Позже она узнала, что дядя Грэг командор. Все уважали их и почитали не меньше Богов, но для нее он оставался высокомерным дядей, на которого мать променяла любимого папочку. В четырнадцать лет она взбунтовалась. Она устроила матери скандал. Ей было обидно за отца. Мать она стала ненавидеть. Все мирные разговоры воспринимала в штыки и однажды в гостях у дяди Грэга она высказала все, что она о нем думает. Он, конечно, разозлился, но не на дочь. Сония с Торком были виноваты в том, что неправильно ее воспитывают. Кира после скандала просидела весь день, надувшись, на диване и смотрела визор. Вильос и слова ей не сказал. Только Сония заметно нервничала до самого вечера и не зря, потому что Торка избили неизвестные на улице, когда он возвращался домой. Сломали нос и пару ребер. Потом по приказу Вильоса выкинули перед домом. Киру поздно вечером охранник доставил в ее комнату и пробыл там до утра, проконтролировав, что с Торком все в порядке и что Кира не останется без присмотра. Сония вернулась только через две недели. Все это время она была голой пленницей в его доме. Кира об этом, конечно же, не знала. После этого она стала еще больше ругаться с матерью. Торк успокаивал Сонию, просил потерпеть ее переходный возраст. Но она начала бояться, что в Кире «проснулись» гены отца. Все больше замыкаясь в себе, Сония стала реже разговаривать с дочерью чтобы не сказать ничего лишнего и потом не жалеть об этом. Немного снимал напряжение между ними Торк. Он много разговаривал с Кирой, но она не хотела слушать ничего что касалось матери.

А потом появился шхан в черном балахоне. Точнее это был мужчина в черном балахоне с капюшоном на голове и в маске шхана. Черные джинсы обтягивали его накаченные ноги, а на руках были кожаные перчатки. Онпришел ночью в комнату Киры, когда она спала. Зажал ей рот рукой и навалился сверху, придавливая ее руки своим телом. Мужчина был огромный по сравнению с хрупкой девочкой. Она проснулась и дернулась, тогда он приставил нож к ее горлу и прошептал:

– Заорешь, попрощаешься с головой. Поняла? Моргни.