Яд Лаоха

Она часто заморгала. Он, продолжая держать нож у горла, убрал руку ото рта, затем привстал, вытащил из кармана маленький флакон, большим пальцем открыл крышку и приказал выпить. Содержимого было совсем немного. По ощущениям Кира только смочила губы и язык. Мужчина продолжал держать ее и молчал. Выждал пару минут и, увидев, что Кира расслабилась, и исчез страх в глазах, вставая с нее приказал:

– Лежи и молчи.

Он выпрямился и посмотрел по сторонам. Подошел к шкафу, вытащил первое попавшееся платье, оторвал от подола несколько лоскутов. Подошел к кровати и связал ей руки, закрепив их над головой. Изголовье было решетчатым, поэтому он крепко привязал ее руки к нему. Потом соорудил кляп. Сел рядом и сказал:

– Не знаю, сколько времени продержится эффект, так что открой рот.

Кира подчинилась, он затолкал ей в рот кусок ткани. Вторым лоскутом придавил торчащий край и завязал на затылке.

– Я не думал, что ты такая мелкая. У меня были немного другие планы насчет тебя, но ничего страшного. Я не тороплюсь.

Кира лежала, смотря в потолок и ни на что не реагировала. Он погладил ее по лицу. Расплел косу и, перебирая волосы в руках снова заговорил:

– Красивая. Похожа на свою мать шханаву. Я дал тебе малую дозу яда Лаоха. У тебя даже не будет паралича. Ты сейчас меня отлично слышишь. И будешь долго об этом помнить, но никому не расскажешь, иначе я зарежу твоего отца, а потом тебя.

Сказав это, он вытащил нож из голенища высокого ботинка, разрезал на ней ночную сорочку, оголив ее тело, провел острием ножа по ее животу и немного надавил в районе ребер, сделав небольшой порез. Потом резко встал, убрал нож обратно, замер на доли секунды, явно что-то обдумывая. Посмотрев на стол, быстро к нему подошел и, выдвинув ящик, взял маркер. Вернувшись к ней, он сфотографировал ее, сел на край кровати и начал писать на животе и груди.

Кира стала приходить в себя и, осознав, что происходит, начала дергать руками.

Он встал, сфотографировал ее еще раз и, повернув экран к ее лицу, дал посмотреть свое творение. Кира прочитав непристойные слова, округлила глаза. А когда прочла надпись «Я дочь шханавы», она замычала, пытаясь что-то сказать.

– Заткнись. Если ты кому-нибудь расскажешь, я солью в сеть твое фото, и с особым удовольствием порежу тебя на кусочки, – с этими словами он надавил ей на порез пальцем. Из него выступила кровь и Кира замычала. А он снял перчатку, провел мизинцем по ранке и, просунув в щель маски, облизал его.

– Вкусная, – сказал он и достал нож.

Кира стала мычать громче и мотать головой из стороны в сторону, но он, наклонившись, разрезал веревку на одной руке и ушел, тихо притворив за собой дверь.

Кира еле развязала остальные узлы. Под душем терла тело до красноты, отмывая ужасные слова, написанные маркером. К утру успокоившись, она поняла, что это все из-за матери. Это она виновата в том, что с ней произошло ночью. Видимо кто-то узнал о том, что мать спит с дядей Грэгом и почему-то решили мстить ей, а не ей или ему. Она почему-то не вспомнила жестокости дяди Грэга. Ведь тогда ей было всего пять лет и с ней очень долго работали специалисты, о которых она со временем тоже позабыла. Но сейчас она боялась, что этот шхан исполнит свое обещание, выложит это позорное фото и что самое ужасное может убить отца, о себе она не подумала, поэтому никому и не рассказала.

День 29

Ирина Игоревна Самарская (Кира Ригли)