Яд Минувшего. Часть 1

Господин Салиган, тот тоже хорош! Пакость всякую таскает, а тот и платит. И чего не заплатить, денежки-то не его. Муженек-то к нам голодранец голодранцем подкатился, только добра и было, что клетка с воробьем этим желтым. Правда, человек он добрый, свое место знает, только лучше б он…

Вошла Марианна, тихо села рядом с Ноксом. Нокс покосился на баронессу и неожиданно поправил воротник.

— Сударыня, — полковник наиучтивейше наклонил голову, — мы почти закончили. К сожалению, ничего важного узнать не удалось, но монсеньор не теряет надежды.

— У вас есть более важные дела, — просто сказала Марианна, — но когда выдастся свободная минутка, вспомните, что в этом доме вам рады. К вам, господин Нокс, это тоже относится.

— Благодарю. — Служака растерялся, и Дику впервые за последние три дня стало смешно.

— Полковник Нокс, — объявил Повелитель Скал, — отныне лично отвечает не только за мою безопасность, но и за вашу.

— Будет исполнено, — отчеканил северянин. — Сударыня, вы под защитой Скал.

— Я тронута, — женщина благодарно улыбнулась, — но это, поверьте, излишне. Вряд ли разбойники вернутся, а у вас столько дел.

— Служить вам — наш долг, — не согласился Нокс. — Ваша камеристка утверждает, что пропавший истопник вел себя подозрительно. Она говорила о нем с камердинером вашего супруга, но тот не обратил на это внимания.

— Глупости, — улыбнулась Марианна, — у Ваннины очень живое воображение, и она никогда не ладила с Дорианом. Теперь, когда Гильермо исчез, она найдет, что вспомнить, когда же он был в доме, Ваннина находила его общество весьма приятным.

Если так, неудивительно, что истопник сбежал. Ричард поймал бархатный взгляд и улыбнулся в ответ. Как же она перепугалась в эту ночь и как держится. Удивительная женщина, просто удивительная!

— В таком случае не смею долее мешать вашему отдыху. Благодарю за объяснение и за… шадди.

— Что вы, — как мало слов и как много сказано, — это я ваша должница. Ваннина, ты свободна.

Лицо служанки стало упрямым.

— А монсеньор меня не отпускал. Монсеньор еще не знает, что Гильермо сговаривался с господином Салиганом. Вот так-то, сударыня! Я-то думала, они о плошках бароновых шепчутся, а они на вас нацелились. Уволочь хотели, только господин Эпинэ помешали…

2

Удачу нужно обмывать, а то иссохнет, как жаба в жару. Нельзя возвращаться на корабль со всеми деньгами, море скаредов не терпит: не поделишься с трактирщиком, отдашь все крабьей теще.

— Еще можжевеловой. — Юхан Клюгкатер с достоинством стукнул о дубовый стол пустым стаканом. — Нам с другом Леффером!

— Будет сделано, — проорал сквозь грохот бубна подавальщик. — А закусить?

— Мясо? — повернулся Добряк к лейтенанту, подтвердившему трагическую гибель груза и сопровождавшего его интенданта.

— Свинину! — постановил Леффер. — На углях!

— Питер, а тебе чего? — Племянничек взгромоздил на колени первую в своей жизни девку и ни устрицы не соображал, но спросить-то надо. Родная кровь, как-никак.

— Тинты, — булькнул Питер, — для Нэлл… И леденцов!

— Тащи им тинту и ключик от спаленки, — заржал Юхан, подавальщик кивнул и скрылся в сизом чаду.

«Одноухий боцман» был полон — зимние праздники задержали в порту десятка три купцов. Известное дело, Излом не уважить — до другого не доплыть!

— Здесь хорошо кормят? — осведомился Леффер, притопывая в такт музыке: в центре зала дюжина матросов, обняв друг друга за плечи, лихо от плясывала «крабиху», остальные хлопали, стучали кружками и стаканами, раскачивались в такт разухабистому мотиву. Все ходило ходуном, только в нишах у окон было чуть потише, здесь можно было разговаривать.

— Уж получше, чем кесарь. — Добряк подпер щеку рукой и растроганно шмыгнул носом. — Люблю Ардору… И «Боцмана» люблю. Душевное местечко… Сплясать, что ли?

Свистели флейты, бил бубен, заходилась в плаче алатская скрипка. Трактирные подружки в красных чулках трясли юбками, хохотали, просили тинты. Им наливали, целовали в накрашенные губы, смачно шлепали пониже спины.

— Кто ни разу не был пьян, — ревела таверна, — того проклял Адриан,

Кто глядит в чужой стакан, того проклял Иоанн…

— А в чужой карман? — Юхан подмигнул Лефферу. — Что будет с теми, кто залез в карман Его Величества Готфрида?

— Это преступники! — твердо сказал Леффер. — Их надлежит казнить на Большой королевской площади. Вот так! Ваше здоровье, шкипер!

— Ваше здоровье! — Лейтенанту и его солдатам пришлось отвалить треть выручки, и все равно вышел хороший фрахт. Они не просто сохранили и головы, и лоханку, они заработали, а кто еще может похвастаться заработками на службе Его Величества Готфрида? Может быть, молодой Браунбард? Или дурень с «Серебряной розы» со своим генералом? Ну и где они все? Крабов радуют, и «Селезень» бы радовал, возьми выскочившие из дыма фрошеры левее.

— Стой! — Юхан ухватил за фартук красномордого подавальщика. — Тинты музыкантам… «Найерелла-ла-ла»… Плачу! За тех, кто ушел и не вернулся!

— Сейчас, шкипер. — Красномордый сгреб талл. — Как же ушедших не помянуть, обязательно помянем!