Яд саламандры

Она беременна. Быстро кладет ладонь на живот и облегченно выдыхает. Все хорошо. Пожалуй, это единственное, что хорошо. В памяти всплывают штормовые серые глаза, пронзающие ее. В них боль и неверие. И девушка стонет, прикрывая лицо руками. Что она ему наговорила! Родэн конечно тот еще, но все же…А потом перед внутренним взором предстает лицо незнакомца, наполовину скрытое капюшоном, и тут Кэне становится по-настоящему страшно. Она снова открывает глаза и резко садится, игнорируя подступающую тошноту. Оглядывает незнакомую комнату, чувствуя, как сердце с каждой секундой бьется все быстрее от захлестывающего испуга. Нет. Только не это. Покачиваясь, встает и бредет к распахнутому окну.

Высоко. Очень. Этаж шестой, не меньше. Повсюду более низкие крыши. Тихий богатый квартал Актаны на севере города. Вдалеке виднеются шпили храма Великого солнца, стоящего на главной площади. Чей это дом? Городничего? Оборачивается, рассеянным взглядом скользя по аскетично обставленной спальне, и подходит к двери. Мескэнет дергает за ручку и возмущенно фыркает. Заперто.

— Ээээй!!! — стучит по дверному полотну, привлекая внимание.

— Шарханиана? — мужской голос доносится глухо сквозь стену, — Подождите.

И раздаются удаляющиеся шаги. Сейчас кого-то приведет. Кэна бредет обратно к кровати, устраивается на ней и хмурится, пытаясь сосредоточиться. Кого она сейчас увидит? Что будет с ней? Рука снова накрывает живот. Ничего хорошего, учитывая обстоятельства. И на помощь надеяться глупо. Родэн наверно подумает, что она сама сбежала, а значит будет беспокоиться о своей безопасности, а не о ее. Он знает про заговор, но зачем ему торопиться? Мысль, что Рэм поверит в ее вероломство, больно обжигает, заставляя судорожно вздохнуть.

Как глупо, ужасно вышло! Если бы не эти брошенные в пылу ссоры слова!

Кэна прикрывает глаза, откидываясь на подушках. Сейчас ей никто не поможет кроме нее самой. Нужно быть сильной. Если не ради себя, то хотя бы ради ребенка. И спокойной.

Поворот ключа в замочной скважине заставляет вздрогнуть. И она впивается напряженным взглядом в вошедшего Халифа Арха-Фалу — своего троюродного кузена.

— Ифе, — он улыбается криво, склонив голову набок, и с интересом изучает ее. Медленно прикрывает за собой дверь, но Кэна успевает увидеть секиру охранника, блеснувшую в полумраке коридора, — Как давно мы не виделись…С твоей свадьбы, да поглотит тот день Великая тьма.

Подходит ближе, не отводя черных глаз от настороженной кузины, скользит по ее фигуре. Слишком нагло, как кажется Кэне, но она считает наилучшим вариантом сделать вид, что не заметила. От взгляда не умирают.

— Отличное тело тебе подобрали, — произносит нараспев и усаживается рядом на кровать. Матрас ощутимо прогибается под его весом, — И так похожа…Почти двойник.

Халиф большой. Красивое лицо с волоокими влажными глазами уже несет на себе отпечаток разнузданной, полной излишеств и пороков, жизни. Полноватые щеки, крупный будто опухший нос, слабый подбородок скрыт густой виртуозно подстриженной бородой. Ухоженные руки с мягкими пальцами, усыпанными перстнями, тянутся к ней, и Кэна инстинктивно вжимается в спинку кровати, заметив это движение. Халиф хмыкает и демонстративно отсаживается подальше.

— Я думал, я тебя спасаю, кузина, — миндалевидные глаза сбрасывают томную пелену и впиваются в нее стальным взглядом, — Каково же было мое удивление, когда мой человек принес тебя ко мне бесчувственную и сказал, что ты сопротивлялась… Я смотрю на тебя, Ифе, и до сих пор вижу гордую шарханиану с глазами матери, истинной дарханки. До сих пор…

Кэна сглатывает и поджимает губы, продолжая молчать. Халиф бьет по самому больному. Но ощущение жизни внутри перечеркивает прошлое. Оно мертво. Есть только завтра. И сейчас.

Халиф замолкает и смотрит вопросительно, видимо ожидая хоть каких-то объяснений от нее.

— Я испугалась, — произносит Мескэнет, стараясь принять более расслабленную позу, — Мы ни о чем так и не договорились с городничим. И я уже не ждала…твоего человека. Где я?

Обводит комнату пристальным взглядом. Почему-то все время смотреть на Халифа тяжело, будто он видит больше, чем она хочет показать.

— В посольстве Дархата конечно, — уголок его пухлых губ ползет вверх, — Где же еще? Но оставаться здесь тебе опасно, кузина. Поешь, отдохнешь чуть-чуть, и сразу переправим тебя в Дархат.

— А дальше? — голос непроизвольно дрогнул, выдавая ее.

— А дальше… — Халиф все-таки протягивает к ней руку, ловит выбившийся локон и накручивает на палец, задумчиво рассматривая черную прядь.

— Дальше ты дождешься меня в моем дворце, в полной безопасности. Я кое-что улажу здесь, и мы поженимся, дорогая кузина. Исполним наконец мечту наших родителей, объединив Аркат и Дархат в великий Шархат. Пусть их смерть будет ненапрасной, да, Ифе?

Кэна молчит, поджимая губы, пронзая кузена настороженным взглядом.

— Я- Родэн, — наконец глухо произносит, — Это уже не изменить.

Халиф кривится так, будто унюхал что-то противное.