Яд-шоколад

В голом поле в Подмосковье у леса — приехали рабочие и построили фабрику с нулевого цикла. И наполнили ее чудо-механикой — автоматикой, поточными линиями, роботами, электроникой, датчиками, сенсорами.

Привезли и смонтировали чудо кондитерских технологий — новейшей модели агломератор-гранулятор. Агрегат совершенно фантастического инопланетного вида — весь состоящий из стекла и хромированных труб, жидкокристаллических дисплеев сенсорного управления и говорящим (!) с обслуживающим персоналом голосом робота, рассказывающего о каждой новой фазе производственного цикла. Агломератор-гранулятор производил дозируемые гранулы продукта — растворимое какао-молоко и растворимый кофе. Он один приносил фабрике бешеный доход.

Но главное и самое прекрасное, самое чудесное — это шоколадные цеха.

Порой Вера Масляненко приезжала на свою шоколадную фабрику ранним утром и проводила на ней весь день — нет, не в офисе, а в шоколадных цехах. И ей не надоедало. Она не уставала любоваться и восхищаться, активно вникать в процесс производства, расспрашивать специалистов.

Она не имела никакого технического образования, никогда не кончала пищевой институт или техникум. Но к шоколадному делу у нее, видно, был врожденный талант и страсть.

Царство Шоколада…

Царство Небесное…

Это там, в Царстве Небесном, молочные реки и кисельные берега. А тут на фабрике реки шоколада, и они текут, текут… Здесь идут сахарные дожди и ромовые дожди, тут нет цветов, но пахнет ванилью и спелыми вишнями. Здесь пахнет корицей и лимоном, кардамоном и апельсиновой цедрой. Тут порой случается град из драже, изюма и миндальных орехов. Выпадают обильные осадки из фисташек и карамельного крема.

Здесь так сладко… Что хочется остаться тут навсегда и забыть, что…

Что жизнь наполовину уже прожита…

Да и если что-то было не так в той жизни, это можно забыть лишь здесь, на фабрике, когда шоколад разливается по формам.

Главное, от чего зависит качество шоколада, — это какао-бобы…

На фабрике есть цех, где какао-бобы чистят, сортируют, термически обрабатывают, удаляя всю лишнюю влагу. Затем бобы дробят в какао-крупку, потом размалывают в порошок. Нагревают, перерабатывают при высокой температуре, извлекают какао-масло…

Это из-за него шоколад тает во рту, заставляя забыть обо всем — о хорошем и плохом. О минувших годах, о прошлом, даже о будущем.

Вера Масляненко обожала приходить в третий цех — цех темперирования шоколада. Здесь в огромных чанах густую шоколадную массу перемешивали роботы-автоматы и охлаждали постепенно, постепенно, понижая градус за градусом. Шоколад густел, матерел, бурлил, вибрировал наслаждением и негой. В шоколадный чан хотелось нырнуть, чтобы искупаться, омолодиться, стать шоколадной царицей в царстве сладком, царстве фабричном.

Затем шоколад роботы-агрегаты медленно разливали в формы и снова охлаждали. И Вера Масляненко следила за этим процессом часами вместе с оператором цеха. Порой она сама просила позволения поуправлять процессом и под руководством оператора нажимала на сенсоры дисплея, заставляя роботы-агрегаты подчиняться своей воле.

Это возбуждало и радовало ее безмерно — когда шоколад растекался по формам, когда роботы шоколадной фабрики ей подчинялись.

Она любила, когда ей подчинялись. Муж приучал ее в свое время подчиняться ему, и она долго, очень долго это делала. А потом поняла, что лучше, если все станут подчиняться ей — так больше удовольствия и меньше бед.

Лежа без сна в своем номере люкс в эту майскую теплую белую питерскую ночь, Вера Масляненко не думала ни о чем — ни о своем сыне Феликсе, ни о своей дочери Мальвине, ни о своей сестре Надежде, ни о своем покойном муже, ни о своем племяннике Родионе, ни о бизнес-форуме, ни даже о грабительском росте цен на какао-бобы и сахар.

Мыслями и душой Вера Масляненко вся была там — на своей шоколадной фабрике, созданной с нулевого цикла и превратившейся в существо почти что из плоти и крови, если считать шоколад плотью…

Плоть, что сладко тает во рту при каждом укусе жадных зубов.

Кровь, что пахнет ванилью и медом, сливками и коньяком.

Даже здесь в номере отеля, окнами на Морскую, Вера Масляненко ощущала вкус и аромат шоколада.

Нескончаемые автоматические поточные линии, штампующие весь их фабричный ассортимент товаров: шоколад плиточный, шоколад ручной лепки, конфеты ассорти, конфеты с ликером, конфеты с вишней, конфеты пралине, конфеты с миндалем и фисташками, шоколадные фигурки — сова из шоколада, шоколадный слон, шоколадный носорог, пасхальные зайцы, пасхальные яйца, шоколадные букеты, шоколадные открытки, шоколадные шахматы, когда ладья ест слона, а конь ест ладью, шоколадные бутылки с бренди, шоколадные картины, шоколадные гадательные наборы, шоколадные палочки, шоколадные книги, шоколадные ножи…

Чтобы все это царствовало и приводило в экстаз во веки веков, как Царство Небесное, Вера Сергеевна Масляненко готова была умереть и погубить всех… весь мир, если это понадобится.