Яд-шоколад

Рыжая что-то лепетала, когда он протянул ей коробку с шоколадными конфетами «Царства» — то ли отказывалась, то ли благодарила. Феликс Масляненко не слушал, что она там бормочет.

Он и прежде замечал ее возле своего кондитерского бутика. Рыжая девчонка пялилась на него, словно не могла оторваться. Феликс спросил о ней продавщиц бутика, те ответили, что это Машенька Татаринова, она, мол, работает в торговом центре. Не в торговле, где-то там, в администрации на побегушках.

Девчонка — красотка, но он даже не стал запоминать ее имени и фамилии. Для него она просто Рыжая. Волосы как шкура лисы. На лис устраивают охоту. Можно, конечно, устроить… начать прямо сейчас… Рыжая, кажется, только этого и ждет, глаза ее светятся счастьем и робостью. Она даже не представляет себе, глупышка, чем все это может закончиться с ним, с Феликсом.

Но сейчас он чувствовал пресыщение. Так уже случалось прежде. Некоторые вещи не стоит испытывать слишком часто, иначе уйдут острота восприятия и тот непередаваемый драйв, что заставляет сердце почти лопаться от избытка наслаждения.

И потом у него было важное дело.

Из бутика «Царство Шоколада» Феликс спустился на нулевой этаж на автостоянку под торговым центром. Огляделся — нет, пока никого, те, кого он ждал, еще не приехали.

Он открыл свой «БМВ» — посмертный подарок отца, сел за руль и включил музыку. Что слушают антикварные готы? Конечно же классику. Вивальди, цикл «Времена года»… Зима…

Музыка наполнила салон, и Феликс закрыл глаза. Он вспоминал, прокручивал у себя в голове то, что следовало вспомнить во всех деталях, чтобы понять, где и когда, возможно, совершена непоправимая ошибка, грозящая бедой, нет, почти полной катастрофой.

Из раздумий его вывел визг тормозов. На подземную стоянку, лихо разогнавшись в ограниченном пространстве, зарулил черный битый «Паджеро». В нем сидели двое мужчин.

Один сразу вышел и приблизился к машине Феликса. У этих типов Феликс никогда не спрашивал ни имен, ни фамилий. Даже клички его не интересовали. Он покупал у них кокаин и марихуану, а также иногда «синтетики». Но сейчас его интересовало другое. И эти двое это самое ему, кажется, привезли.

— Вот, импортный, — сказал тот, кто подошел к машине, и протянул сверток в черном полиэтилене.

— Открой, покажи, — Феликс опустил окно.

Тип начал раскрывать сверток, точно новогодний подарок. Раскрыл и показал Феликсу пистолет.

— Такие на вооружении у немецкого спецназа, — сказал он. — Автоматический, многозарядный. А вот к нему патроны.

— Он заряжен? — спросил Феликс.

— Кто же продает заряженным? — усмехнулся неулыбчивый продавец из битого «Паджеро».

— Тогда зарядите.

Продавец вставил обойму, проверил, поставил на предохранитель.

— Сколько? — спросил Феликс.

— Как договаривались, плюс сверху еще десять тысяч. Я не сам доставал, мы звонили человеку, это его доля.

Феликс достал деньги, вручил, получил пистолет. Взвесил его.

— Осторожно, дуло не направляй, он же заряжен теперь. Ты что, с пушкой раньше дела никогда не имел?

— Я пользовался иным, — ответил Феликс и положил пистолет на сиденье рядом. — А то, другое?

— С этим пока проблема. Не достали еще, — ответил продавец. — Да и немудрено, такой заказ.

— Мне нужно, возможно, скоро понадобится. Привезите.

— Найдем, только надо подождать. Я это… я хотел спросить… там разные составы — тебе в ампулах или в порошке?

Феликс приглушил Вивальди.

— Мне то, что подействует быстро и наверняка, — сказал он.

— Я к тому, что мы с этим дела не имеем. Надо искать канал. Это ж не кока. Как достанем, я позвоню.

Феликс кивнул и завел мотор. У этих двоих он обычно покупал кокаин. Но сегодня его интересовали иные вещи. Пистолет он уже получил.

Глава 27 Татуировки

По дороге с Петровки в Главк в Никитском переулке полковник Гущин разразился целым градом ЦУ по мобильному. Катя, притихнув на заднем сиденье, только молча дивилась такой внезапной активности.

Впрочем, понять мотивы всплеска профессионального рвения легко…

— Нам тогда, два года назад словно пелена глаза застлала. Ладно тебе, Федя, но мне с моим-то стажем работы экспертом! — Эксперт Сиваков, сидевший рядом с Катей, выглядел понурым и смущенным. — Отлично помню, мы тогда в тюрьму поехали, уже имея на руках результаты ДНК по сперме, ясно было, что это шадринская ДНК. И все факты остальные на него указывали. Татуировка как довесок, вот мы этот довесок и проглядели. Смотрели-то в упор, что называется, а разницы не заметили.

Гущин не ответил, не повернулся даже, он грозил кому-то (явно ни в чем не повинному оперу-подчиненному!) по телефону:

— Все, что есть по рок-группе «Туле», моментально мне на стол, как приеду! Свяжитесь с прокуратурой, запросите их оперативные данные… какой там, к черту, экстремизм… чтоб прислали по электронке, некогда тут секретность разводить! Я сказал, сделайте! И найдите специалиста по готическим или, как их там, нордическим татуировкам, чтобы к вечеру сидел у меня в кабинете, консультировал!