Ядерная осень

В следующий момент нападавшего резко развернуло вокруг своей оси. Скворцов понял, что произошло только тогда, когда человек, шедший до этого на него с ножом, махнул рукой и отстранился вправо. За ним, метрах в пятнадцати сползал вниз дедок в телогрейке. Из правой руки у него вывалился автомат, а левой он держался за рукоятку ножа, торчащую из-под подбородка.

Где-то слева натужно загудел взбирающийся вверх по склону мотоцикл, и среди кустов замелькала рогатая каска.

— Бешенный, мать его ети, — Сокол оглянулся на ползущего уже метрах в тридцати от него академика, мгновенно оценил обстановку и держась за плечо, побежал к машине.

— Ага, падла, сейчас я тебя…

УАЗ сорвался с места и заложив вираж, выехал на шоссе. Бешенный не отставал.

Первая очередь пришлась в заднюю правую дверь, следующая оставила три пулевых отверстия на лобовом стекле справа от Сокола.

— Ну все, хватит, — он бросил взгляд на треснувшее зеркало заднего обзора и вывернув вправо руль, нажал на тормоза.

Мотоцикл ударившись о переднее крыло, отскочил в кусты, а сам Бешенный пролетев несколько метров попробовал своим рогатым шлемом на прочность ствол одной из растущих у обочины сосен.

Глава 6. ФЕВРАЛЬ

1.02.2027 г. Тульская область. Аэродром близ п. Узловая.

— А сколько он будет висеть, если его не подогревать? — он посмотрел на Генку.

— Часа два, не больше.

Возле ангара местного аэроклуба на привязных фалах, как собачка на привязи, болтался из стороны в сторону тепловой аэростат, а по-простому — воздушный шар. Егор, уже сделавший кругов двадцать вокруг наземного вентилятора, нагревающего капроновую оболочку, подергал за один из фалов, попинал сплетенную из ивняка корзину и уселся читать эксплуатационную документацию. Но какое там читать.

— А скорость у него какая?

— От ветра зависит. Ты читай, читай, — Генка встал и еще раз проверил, прочно ли закреплен заправочный шланг в переходнике.

— Да чего читать-то? — ты мне все покажешь и все.

— Ишь быстрый какой. Вон хотя бы ТБ прочти, — Генка ткнул пальцем в раскрытую книгу. Егор уставился в так и норовящие перелистнуться на ветру страницы и сделал вид, что читает. Он знал, что злить их инструктора — себе дороже. Один из немногих оставшихся в живых и амнистированный по случаю своей ценности бывший скитник только-только начал отходить от тех наркотиков, которыми его пичкали в шахте-монастыре. Ух, и нервный же он. Мама дорогая. Да и с головой у него по моему того… Не все в ажуре. Но дело свое знает. Он до того, как пришли скитники, хоть и не инструктором был в этом своем аэроклубе, но и не последним… э-э… воз-ду-хо-пла-ва-те-лем. Пилотом аэростата.

Егор засмеялся, вспомнив, как Генку называл Волохов — шаромыжник.

— Ты чего ржешь? Над тем, что там написано: — 'не перегибаться через край гондолы в воздухе'? Так перегнешься и ввинтишься башкой в землю, а мы посмеемся.

— Да я над 'гондолой', - соврал Егор.

— Ладно. Хорош веселиться. Давай вон мужиков зови. Сейчас полетим, а одному мне вместе с вами пустоголовыми с аэростатом не справиться.

Егор мгновенно вскочил и, швырнув документацию на рюкзак, побежал к грузовику, возле которого резались в карты четверо, выделенных подполковником Тереньтьевым, им в помощь.

Ольга посмотрела ему вслед. Ожил хоть немного. А то ходил по двору хранилища как зомби. В первый день — так вообще его трясло не хуже Генки, у которого в тот момент ломка была. Не знала бы — подумала: — 'вот два наркомана по двору шарятся'.

Горелки фыркнули в последний раз и голубая каплевидная махина, слегка качнувшись, поплыла над полем. Снизу ей махали стремительно уменьшающиеся в размерах Тереньтьевцы.

— Все. Давай открывай клапан, — Генка поежился и посмотрел на высотомер, — в первый раз высоко забираться не будем.

Егор оглянулся в поисках купольного фала и, наконец, найдя его, резко дернул.

— Не надо так резко, — инструктор, уцепившись за край гондолы, устоял на ногах, тогда как Егор и Ольга повалились на дно.

— Ух-ты, как на американских горках, — засмеялась девушка.

— Да-а, — виновник переполоха взял в руки бинокль и начал рассматривать окрестности небольшого аэродрома.

— Дай мне, дай мне, — по-детски запрыгала Ольга.

— Так, народ. Если сейчас не успокоитесь — начнем спускаться.

На севре, насколько хватало усиленного оптикой взгляда, тянулся темно-зеленый с желто-оранжевыми вкраплениями, лес. И только где-то далеко за ним едва угадывалась тонкая пунктирная линия строений.

На востоке и западе аэродромное поле заканчивалось редким перелеском, прячущимся в балках и оврагах постепенно переходящим в мелкие болотца, поросшие кустарником.

На юге среди все того же леса серой лентой извивалась река, впадая в озеро Шатское.

— Как красиво, — Ольга даже открыла рот от удовольствия.

— Надоест еще, — Генка все еще злился.

— А как он поворачивает, — Егор опять взялся за свое, — ну, если например, вон туда надо лететь, — он вытянул руку в сторону построек, — а нас к озеру несет?