Ядерное лето 39-го

А как описать свои чувства, когда по радио прозвучало: «Правительство Союза Советских Социалистических Республик, исчерпав дипломатические методы решения проблемы и не желая развязывать полномасштабные боевые действия, приняло решение о ликвидации Шестой ударной армии под командованием генерала Огису Риппо. Решение приведено в исполнение сегодня, 20 августа 1939 года, в 3 часа 17 минут». И разворот «Правды» со списком награжденных, а в списке, среди прочих летчиков, девять фамилий, совершивших лишь один вылет… и еще девять с пометкой «посмертно».

Его собственной фамилии тогда в газете, разумеется, не оказалось. Не положено было, ведь инженер-конструктор Фролов безвылазно сидел у себя в институте и занимался чем-то нужным и непонятным, а оружейного техника Иванова, пробывшего на войне всего четыре дня и снарядившего лишь два самолета, за что к герою представлять? Нет, не рассказчик он все-таки…

– Что ж, если вы хотите развернутого описания всего, что происходило в то время на Халхин-Голе, с перечнем полков, их комплектацией, техническими и военными подробностями операций, то потерпите еще пару месяцев. Сейчас «Воениздат» заканчивает выпуск трехтомника мемуаров Жукова, посвященных той самой войне. Выход решили приурочить как раз к пятидесятилетию событий, к двадцатому августа. Вот там вторая половина второго тома целиком посвящена столь интересующей вас теме. Если же в двух словах, то надо признать, что операция была задумана крайне рискованно, и если бы не удачное стечение обстоятельств и не тщательная подготовка, вполне могла бы провалиться…

Втянувшись в повествование, Иван Аркадьевич постепенно забыл, какой он «никакой рассказчик».

– Давайте вспомним, что вообще творилось в то время на этом рубеже. В начале июля японские войска переправились на западный берег Халхин-Гола и захватили плоскогорье Баин-Ца-ган. Они рассчитывали тем самым заставить советское командование отвести войска с плацдарма на восточном берегу. Жуков контратаковал силами только что подошедшей 11-й танковой бригады комбрига Яковлева и 24-го мотострелкового полка полковника Федюнинского. К 19 часам 3 июля противник был атакован с трех сторон. Бой продолжался ночью и весь день 4 июля. И в это время Георгий Константинович Жуков был срочно вызван в Москву, где ознакомился с тем, что позже вылилось в операцию «Суховей». В нашем распоряжении к этому времени уже было два «изделия Д-50.01». Точную мощность мы тогда предсказывать еще не умели, но ориентировочно надеялись на 30–35 килотонн. Результаты единственного испытания на Белоярском полигоне показал, что максимальный ущерб живой силе и технике бомба наносит при взрыве на высоте примерно двухсот метров, при этом радиус полного поражения составляет около пяти километров. С этой точки зрения концентрация японцев в месте прорыва была как нельзя кстати. Штабом был разработан план подготовительных работ, связанных прежде всего с дезинформацией противника и привлечением в район Баин-Ца-ган как можно большего количества вражеских войск. Были отданы приказы о переходе к оборонительной тактике, о подготовке зимних позиций. Приняли даже решение о фиктивном отстранении Жукова от командования, чтобы объяснить японцам столь резкое изменение тактики. По радиосвязи, с использованием раскрытого японцами шифра, передавались запросы на колючую проволоку и деревянные колья для ее установки, советские войска рыли окопы и блиндажи.

Иван Аркадьевич сделал паузу, перевел дыхание.

– Из всего этого только рытье блиндажей было насущной необходимостью. Несмотря на меры, принятые для повышения точности бомбометания, вероятность промаха оставалась, и у закопавшихся в землю войск было больше шансов уцелеть, если бомба упадет на пару-тройку километров ближе к линии фронта. Все же остальное было чистой воды дезинформацией. И японцы на нее купились. В течение двух месяцев японское командование в срочном порядке перебрасывало в район боев новые части и соединения. 10 августа 1939 года из них была сформирована 6-я армия во главе с генералом Огису Риппо. Эта армия, переправившись на левый берег реки Халхин-Гол и расположившись на территории 20 километров по фронту и 8 километров в глубину, имела в своем составе 75 тысяч человек, 500 орудий и 182 танка. Авиация – более трехсот самолетов – к сожалению, располагалась в отдалении от Цаганского плацдарма, но это особой роли не играло. Генеральное наступление по планам японского командования должно было начаться 24 августа. Однако уже к началу августа у нас было все готово для начала «Суховея». Мало того, мы закончили монтаж третьего «Слоненка», в результате было приняло решение сбросить сразу две бомбы, оставив одну про запас, на всякий случай.

Докладчик опять на секунду прервался, чтобы сделать глоток минералки, после чего продолжил: