Ядовитая кровь

— Хорошо, Серый. Он так сказал — либо к вам, либо к Патриарху. Можно в святую инквизицию. После того, как я это... — Петренко легонько похлопал ладонью по ноутбуку, — ...просмотрел — с Серым согласен на сто процентов. Поскольку в нечистую силу я не верю, в разных призраков и привидения — тоже, значит, все фокусы возможны в исполнении наших... в смысле, ваших коллег, из харьковской милиции. Слишком много случайностей, недоразумений и нестыковок. Посему дело должно расследоваться приватно, без привлечения крупных сил. И вообще, по минимуму привлекать местные силы.

— А я, значит...

— А вас рекомендовал сам Серый. Чем-то вы ему приглянулись, получается. Так и сказал — либо Гетьман, либо никто, сами разберемся. Крови будет много, но не захлебнемся. Нужно будет, сказал Серый, и водичкой святой глотки заливать станем, и костерок, если понадобится, сложим. Очень образно излагал Сергей Леонтьевич. И живо.

— А без него?

— Без него дело даже не возникнет. Не связаны эпизоды. Даже при первом прочтении понятно — не связаны они между собой. Но Серый клянется и божится, что все это один и тот же человек работал... Если человек. У Серого еще есть какие-то сведения, но это только для вас,капитан.

Гетьман покрутил карточку в руке. Положил на стол.

— Отказываетесь? — насторожился Петренко.

— Почему? Телефон запомнил, позвоню.

— Серый сказал, что карточка — как пропуск. Лучше носите при себе.

— Даже так? Может, себе оставите такую нужную вещь?

— А я уже оставил. — Петренко достал из нагрудного кармана вторую визитку и помахал ею в воздухе. — От таких подарков не отказываются...

* * *

Когда подполковник Осокин с пивом вернулся в квартиру, Петренко стоял посреди комнаты, задумчиво глядя в стену.

— Получилось? — спросил Осокин.

— В лучшем виде, в самом лучшем виде, — ответил Петренко. — Вы когда сможете повесить наружку?

— За Гетьманом? — удивился Осокин.

— Нет, за папой римским! — взорвался Петренко. — Конечно, за Гетьманом. И жучка ему в квартиру. Машины у него нет?

— Нет.

— Жаль. Но если есть любовница — к ней прослушку. В кабинет рабочий. В задницу. И чтобы хвост за ним ходил неотступно...

— Я разве вам не говорил? — удивился подполковник, сообразил, что до сих пор держит пакет с пивом и воблой в руках, и поставил его на пол, к стене. — За ним нельзя ходить. В смысле — можно, но лучше не нужно.

— Почему?

— Ну... Он «хвост» определяет с ходу, потом некоторое время делает вид, что не заметил, а потом... потом могут быть неприятности. В мае ребята из УБОПа на спор с нашими решили походить за Гетьманом. Три человека, не пацаны.

— И?..

— Легкое сотрясение мозга у одного и побои средней тяжести у других. Причем, бил не Гетьман, все трое клянутся, ну, и алиби у Гетьмана на это время железобетонное.

— Смешно... — сухо констатировал Петренко. — А что прикажете мне делать? У меня совершенно четкие указания — не выпускать из виду.

— Я подумаю, — сказал Осокин. — Есть вариант.

* * *

Влад, выйдя из дома, постоял на крыльце, прикидывая, каким маршрутом уходить. Был очень сильный соблазн двинуться через парк — безопасней и надежней. Обычные люди по промокшему насквозь парку шляться не будут, особенно если шагать через болотце, расположенное почти сразу за станцией подвесной дороги.

Но и сам он в таком случае наверняка привлечет излишнее внимание любого стороннего наблюдателя. Получалось, что топать нужно было к одной из станций метро.

Влад поднял воротник куртки и шагнул под усилившийся дождь. Прохожих не было. Это, в общем, ничего не значило, наблюдать могли из окна любого соседнего дома, передав потом по рации или телефону эстафету поджидающему в отдалении специалисту.

Или могли следить каким-нибудь другим способом, экзотичным и трудно определяемым. И тут ничего не поделаешь. С этим нужно просто смириться и реагировать только в самом крайнем случае.

Все, что рассказывал полковник, нужно было обдумать. Он согласился сразу не потому, что так уж хотел повышения в звании и прочих пряников. Да и в милиции Влад остался до сих пор не из-за того, что боялся потерять работу, лишиться удостоверения, оружия и власти.

Влад ждал. К нему должны были прийти, рано или поздно. Так или иначе, но его в покое не могли оставить, Хозяин ему все подробно объяснил. На примерах и очень доходчиво.

Сердце замерло, напомнив Владу, что Хозяин относится к воспоминаниям запретным. Стоило начать вспоминать, и мир снова становился совсем чужим, враждебным и несправедливым.

За ним должны были прийти — пришли. Он еще мог поверить, что полковник поручил это странное дело ему, Владу, из-за простого стечения обстоятельств. Повесить мутного откровенного глухаря на мента, самозабвенно рубящего сук под собой — сам бог велел.

Если что накопает — слава достанется начальству. Если сломает себе на этом голову — туда ему и дорога. Поверить в такую схему Влад мог.

Не поверил поначалу, но это только по той причине, что последнее время не верил вообще никому. Но вот когда появилась визитка Серого — тут уж ни о каких совпадениях речи быть не могло.