Ядовитая кровь

— А он такой же настырный, как и ты. Перезвонил и попросил трубку не класть. Сказал, что я ему должен как минимум жизнь. И как благородный человек просто обязан хотя бы выслушать его. И сказал очень странную фразу. Я должен его выслушать как человек человека, — Влад произнес слова четко, но без интонаций, словно печатал. — Что он имел в виду?

Серый молчал.

— Это все, что ты хотел узнать? — спросил Влад.

Начало положено, теперь остается надеяться, что все это не заставит Серого просто ускорить осуществление планов относительно Влада Гетьмана.

— Что он еще сказал? — спросил, наконец, Серый.

— Многое, но для начала предложил кое-что спросить у тебя. Ты ответишь?

— Что?

— Ты ответишь? — повторил вопрос Влад.

— Я не буду играть с тобой в игрушки, — чуть повысил голос Серый. — Хочешь спросить — спрашивай.

— Что такое — маах'керу? — последнее слово Влад произнес неуверенно, словно в первый раз.

— Не знаю, — ответил Серый.

Слишком быстро ответил. Вопрос получился неожиданным — Серого немного качнуло. Теперь главное — не зарываться.

— Он так и сказал: не ответишь, — с насмешкой проговорил Влад. — И ты не ответил.

— Мало ли что он мог тебе сказать! Любую абракадабру. Я все должен знать?

Серый быстро перестраивается, молодец. Только, услышав незнакомое слово, обычно люди переспрашивают или задумываются, что же у них спрашивают. А Серый ответил слишком быстро.

Первый прокол. Ладно.

— А еще он советовал мне с тобой не встречаться, если я хочу жить.

— Кто угодно может сказать. С каких таких хренов мне тебя убивать?

— Вот и я так подумал. Но очень уж он показался мне информированным. Даже слишком. Кто знал о твоем ноутбуке? О том, что ты передал мне информацию именно в нем? Кто знал из посторонних, что мы с тобой посетили ночной клуб и что собирались съездить в СИЗО? — Не переигрывать, не нажимать, аккуратно. — Что ты обещал мне отдых в любой точке глобуса по моему выбору? И еще...

Влад сжал трубку в руке — он входил в зону предположений и догадок. Тут нужно быть очень осторожным. Верить в себя. В свою интуицию. Когда верить больше не во что.

— Он сказал, что...

«Еще не поздно съехать с базара», — подумал Влад.

Сказать сейчас какую-нибудь ерунду. Если сейчас он скажет что-то конкретное, но не очень опасное, то следующим шагом может оказаться прямо посреди минного поля.

— Он сказал, что на самом деле ему приказали убить меня, а не соседей.

— Кто приказал? — глухим голосом спросил Серый.

— Я тоже спросил.

Теперь Влад сделал паузу.

Главное — не перетянуть ее, не переиграть. Он зол, он раздражен, он в непонятке. И сейчас выливает свое раздражение на удачно подвернувшегося Серого. И ничего более.

— Он не ответил, — сказал Влад. — И сказал, что тех, кого убил — убил по приказу. По списку. И еще сказал, что больше не собирается выполнять приказы оборотня...

— Кого? — Голос Серого дрогнул, самую малость, но дрогнул.

— Оборотня. Он не сказал, что в погонах, но я подумал... Либо ты с ним работал, либо кто-то из ментов.

— Не я.

— А если бы ты — сказал бы?

Серый промолчал — и так все понятно.

В трубке был слышан какой-то ровный шум, звук проезжающих машин и отдаленные голоса.

— Как-то он высокопарно это сказал — оборотень. Такой эмоциональный товарищ. Как бы не писатель. Среди твоих недоброжелателей нет писателей? Извини за паразитическую рифму. Нет? Ну, кого-нибудь с фантазией, способного придумать, что...

Владу захотелось зажмуриться — так стало вдруг страшно. Звонивший мог наговорить и о списке, и о чем другом, тут оправдание ошибке найти можно. Но пора вбросить информацию, которая укажет, что Владу звонил человек знающий.

Знающий, что именно происходило в каждом конкретном случае. И ради чего.

«Вот так, — подумал Влад. — Вот так. Проверим, не слишком ли дурак капитан Гетьман».

— Он сказал, что...

Черт, что он там мог взять у коллекционера — предметы, книги, экспонаты, карты? Что? Надо без конкретики, обтекаемо.

— Он сказал, что то, что взял у коллекционера... Причем, у козлоногого, несколько раз повторил. Так вот, то, что он взял для заказчика и по его просьбе, заказчику не отдаст. Передумал. Не в курсе, о чем это он?

— Понятия... Понятия не имею, — выдавил Серый.

— И о том, что пропало у физика из лаборатории — тоже? И о... — черт, о бумагах, файлах? — ...о материалах, пропавших из машины убитого банкира Лодкина тоже?

— Я даже не понимаю, о чем ты говоришь. И что он тебе наплел. Я сейчас пришлю к тебе машину и мы...

— Не пойдет. Он мне посоветовал никому не верить. Ты же, сказал он, не знаешь, не Серый ли тебя заказал. Я действительно не знаю. А ты меня разубедить не сумел. И вряд ли...

— Он назвался?

— Нет. Сказал, что мне повезло. Мне повезло, что я человек. Отметил, что со мной рядом тот, кому он жизнь уже сохранил. Это он о моем стажере, лейтенанте Капустяне, я полагаю. И что тот выжил по той же причине: потому что — человек. Как-то он многозначительно это простое слово произносит. У него действительно, человек — звучит гордо. Даже странно как-то в наши непростые времена.

— Я тебя жду, — сказал Серый.