Ядовитая кровь

Мороз, которому Качура завязывал лицо тряпкой, ничего сказать не мог, только сложил пальцы на правой руке в дулю и протянул обидную эту фигуру в сторону Звыняйбатька.

Тот вздохнул и отвернулся.

Луна стояла высоко, освещая степь мертвым светом. Фигуры козаков и коней отбрасывали смоляные, липкие на вид тени.

— Так бьемся об заклад? — повторил Волк. — Без ножа, без сабли, без какого железа — на четыре куска каждую.

— Не делай глупостей. — Синица подошел к приятелю и толкнул того кулаком в плечо. — Это ж серебро.

— На один золотой!

— А гроши откуда достанешь? — хитро прищурился Чугайстр.

Волк и Синица так и остались голыми после того, как снова перекинулись в людей.

— У меня в седельной сумке, — ответил Волк. — У тебя золота отродясь не было, так ты кинжал свой поставь, тот, с зеленым камнем.

— А пойди к Морозу, — ответил Чугайстр, — попроси, чтоб он тебе дулю показал, очень ловко у него это получается. Будешь пули ломать?

— Волк! — предупредил Синица, но тот отмахнулся.

— Скучный ты человек, Чугайстр. — Волк взял одну пулю, подбросил ее и ловко поймал зубами.

Звонко щелкнуло — волк выплюнул на ладонь две половинки серебряной пули, поморщился и сплюнул на землю.

— Дрянь какая... На четыре части?

— На четыре.

Волк раскусил обе половинки, потом то же самое проделал со второй пулей, сплевывая слюну после каждого раза.

— Дурень безголовый, балбес... — стонал каждый раз Синица, качая головой. — То ж яд!

— А все яд! — засмеялся Волк. — А больше всего бабы и горилка. Так, старик?

— Иди себе, нелюдь, — буркнул Чугайстр. — Не маши тут... хвостом.

Волк снова засмеялся.

— Заряди в пистоль, — Чугайстр протянул раскушенные пули Приблуде, — что-то у меня руки трясутся. Устал. То ли я старый, то ли татарин ловкий пошел — ладанку, нехристь, срубил, по самому горлу саблей провел.

Старик осторожно потрогал царапину на горле.

— Значит, судьба, — подумав, добавил он. — До крепости доеду... Еще кто не зарядил? — повысив голос, спросил он у козаков. — Еще пять пуль серебряных есть. Приблуда угощает.

Мороз подобрал с земли пистоль, протянул Качуре, тот оружие отнес Чугайстру.

— Чего ты мне его суешь? Сам вот бери пулю, заряжай... Посмотри, может, еще есть не заряженное?

— Оставь, — Черепень махнул рукой. — Там только один оборотень...

— Маах'керу... — пробормотал Приблуда, вспомнив, чему его учил Волк.

— По коням, — тихо сказал Черепень.

— А у меня кобыла! — вспомнил старую шутку Звыняйбатько, но никто не засмеялся.

Мороза и Черепня в седла пришлось подсаживать.

— Может, привязать? — спросил Звыняйбатько.

— А вяжи! — махнул рукой Черепень.

Остальные в седла сели молча.

— Здоровы будьте, — сказал Звыняйбатько, снимая шапку.

— И ты не поминай лихом, — ответил Чугайстр за всех.

— Передать что? — спросил Звыняйбатько. — Поклоны, слово какое?

— Расскажешь, как оно было, — Черепень тронул коня. — Волк, Синица, перекинетесь, как мы отъедем, не полошите коней...

Съехав с холма, Приблуда оглянулся — Звыняйбатько смотрел в их сторону, держа шапку в руке, потом размашисто перекрестился и тронул коня.

Низко, над самой вершиной, мелькнула крылатая тень.

Конь Приблуды всхрапнул, потянул в сторону, Приблуда похлопал его ладонью по шее, успокоил.

В свете полной луны видно было далеко, но ясность была обманчивой — тени скользили по степи, извивались, как черное пламя, за каждым камнем, за каждой былинкой. И самые камни начинали жить в этом призрачном свете, шевелиться, перекатываться, устраиваясь поудобнее.

Кони пряли ушами, вслушиваясь в ночь.

После схватки с татарами никто уже даже не притворялся. Все знали, что едут умирать. И никто не объяснял — зачем. Для чего умерли Стриж и Страх, остальные козаки? Зачем ехать к крепости, когда и так уже известно, где она и сколько в ней народу?

Вызволять своих? Как же вызволять, если там пять десятков? Пусть четыре, десятерых козаки уже убили. Но сорок человек, два страшных чужака-джинна, и неизвестный, но наверняка опасный перевертень, змей!

Один огненноглазый чужак чуть не перебил козаков. Черепня поранил играючи, словно не был тот опытным воином и не мог обычно выстоять в поединке против трех — Приблуда сам видел, как управляется атаман с саблей.

А тут их будет двое, против пятерых козаков и двух характерников. И змей. Волк сказал, что это Приблуде придется со змеем сойтись, как в сказке Катигорошку.

Приблуда вытащил из-за пояса пистоль, осмотрел, потом следующий. Чугайстр отдал ему еще и свой, заряженный четвертинками пуль, велел стрелять в упор, когда придется.

Черепень пропустил козаков мимо себя, дождался, когда Приблуда поравняется с ним, и тронул своего коня.

— Слушай внимательно, — тихо сказал Черепень.

— Слушаю.

— Если начнется драка... Когда, — поправил сам себя Черепень. — Когда начнется драка — не лезь вперед. И не спорь, — добавил он, увидев, что Приблуда дернул подбородком. — У тебя серебряные пули. И сабля. Мы остановим людей... сколько получится, а ты смотри змея. Он в кучу не полезет, чтобы своих не покалечить и чтобы своих коней не переполошить. Сзади подкрадется... Или сбоку. Вот тут ты его и перехвати. Попытайся...