Ядовитая ведьма

Я тоже получила доступ к своим ядовитым способностям через самоотравление. Впоследствии у меня выработалась устойчивость к воздействию яда.

– Будь здорова.

– Нет, я имела в виду… Ах, да плевать. Почему ты помогаешь мне? – спросила я. – Как королева ведьм, я являюсь врагом Неблагого двора.

Глаза Норы почернели, а радужки засверкали, как огонь.

– Мы, фейри, поклоняемся хаосу. Нам нравится, когда все вокруг погружается в хаос. Мы не возражаем, когда рушатся привычные устои и воцаряется анархия. Наша природа стремится к потрясениям. – Она ущипнула брата за руку, отчего он вскрикнул. – И потому что Блейки с сердечками в глазах попросил меня помочь.

– Обязательно было это делать?

– Хотела еще раз проверить, что ты правда чувствуешь боль.

Смутившись, Блейк прочистил горло:

– Итак, ты сможешь вернуть нас в человеческий мир? Я почти уверен, что подменыш исчез, а я не желаю торчать здесь дольше необходимого.

– Конечно! – Нора решительно кивнула. – Я уже ищу подходящий портал. Думаю, найду его в течение часа.

– Нет! – Я вырвалась из ласковой хватки фейри. – Нет. Нет. Нет. Я не стану просто так исчезать. Я не хочу оставлять Оберона безнаказанным.

– Что ты хочешь сделать? – в предвкушении прошептала Нора.

Я рассказала им двоим об идее, которая пришла мне в голову вскоре после нашего побега – и от которой готова была отказаться, если бы Атропос не уговорила меня.

– Моя любимая невестка! – воскликнула Нора, прижимая меня к своей груди. Она подняла руки в воздух. – Лучшая идея на свете. Блейки, если ты на ней не женишься, это сделаю я!

– Надоедливая фейри, – повторила Атропос. – Скольких еще надоедливых фейри ты встретишь в своей жизни?

Выражение лица Блейка отражало прямо противоположные чувства. Его челюсть была заметно напряжена, а глаза были мрачными и тусклыми.

– Мне это не нравится.

– Я знаю, но…

Блейк попытался улыбнуться.

– Но все равно давай сделаем это.

Всего за несколько часов Мотра вернул нас в царство Благих. Он бесшумно кружил над поляной, и когда я заметила, что Оберон и остальные невозмутимо продолжают празднество, в моем горле поднялась желчь.

– Лети домой, большой малыш, – сказала Нора, поцеловав Мотру в лоб. – Я вернусь позже.

Она встала, хорошо потянувшись перед предстоящим событием.

– Уверена, что хочешь это сделать? – снова спросил Блейк. – Мы можем просто вернуться в человеческий мир и на несколько десятилетий забыть обо всем. Вряд ли Оберон подкрадется к нашей кровати, чтобы убить тебя.

Я покачала головой.

– Мне надоело, что мной постоянно помыкают. Надоело слушать о том, как я молода и глупа. Я хочу, чтобы они все меня уважали. – «Я больше не хочу их бояться». – Поступки говорят громче слова.

Внезапно Блейк притянул меня к себе на колени и прижался лбом к моему. Этот маленький жест был настолько интимным, что в моем животе взволнованно запорхали маленькие летучие мыши. Я обняла руками его шею и крепко прижалась к его груди. Он осторожно коснулся моего носа своим, и я почувствовала, как напряжение спало, толстые узлы в животе развязались, и их полностью заменили летучие мыши.

Изменили ли страстные поцелуи чувства между нами? Или же я перестала воспринимать демоническую суть Блейка как нечто негативное?

– Я хочу поцеловать тебя прямо сейчас, – выдохнул он в мои губы, которые были угрожающе близки к его.

– Знаю.

– Разве ты не хочешь тоже поцеловать меня?

– Да, конечно, это же очевидно. Ты один из немногих, кого я вообще могу поцеловать.

– Ух ты. Чертовски неромантично.

В тот момент, когда я подумала отменить мстительную миссию, Нора вырвала меня из объятий Блейка, а Атропос заползла на меня.

– Хватит задерживать ее, а то еще передумает! – небрежно сказала она брату. – Ты готова?

Я кивнула скорее машинально, чем осознанно.

– Прыгать! – вскричала Нора, вытягивая крылья из спины посреди свободного падения. В ярком солнечном свете их оранжево-коричневый оттенок переливался еще более впечатляющим образом. Я только сейчас заметила, что на них красовались четыре круглых узора, которые смотрели на происходящее под нами, как огромные глаза.

– Неужели солнце тебя не тревожит?

Она покачала головой.

– Я гордая Высшая фейри, забыла? И какой жалкой шпионкой я бы была, если бы мне становилось плохо от пары солнечных лучей?

Я глубоко вдохнула и выдохнула. Затем решительно кивнула фейри, которая улыбнулась мне в ответ и позволила выскользнуть из ее объятий. Последние несколько метров до земли я парила в воздухе при помощи собственной колдовской силы. Я подлетела прямо к обеденному столу короля Оберона. И чтобы мое появление было более эффектным, я пинком выбила бокал из его руки.

Король фейри, проживший уже много веков, уставился на меня в полном недоумении – как и все остальные за праздничным столом. На поляне воцарилась жуткая тишина, когда громкие разговоры и смех стихли.

– Привет, – с усмешкой сказала я. – Я думала, что буду почетным гостем на вашем празднике. Грубо с вашей стороны веселиться без меня.

Эффект неожиданности сработал.