Ядовитая ведьма

– Фейри ненавидят демонов куда меньше, чем ведьм. Большую часть времени мне было с ними более комфортно, чем с королевой Сибиллой. И это гораздо веселей, чем общаться с Вальпургой.

Уголки моего рта слегка дернулись. Но, с другой стороны, неприятное чувство в животе становилось все сильнее.

– Значит, фейри ненавидят ведьм?

– Ты ведь знаешь, что ведьмы делают со своими фейри-детьми. Неужели тебя и правда удивляет, что они относятся к вам скептически?

Блейк был прав.

Если ведьмы рожали фейри, то беспечно отправляли нежеланного ребенка в потусторонний мир. В лучшем случае они оставляли ребенка на попечение подменыша вроде Коллина или Ниллока, но обычно просто бросали младенцев. Они оставляли их одних в мире, где все было волшебным, но враждебным и смертоносным. Многие дети умирали в первые недели или месяцы своей жизни, а те, кто пережили тяжелое начало, вымещали свое разочарование на других.

Мы, ведьмы, абсолютно ничего с этим не делали.

Нет. Мы были причиной того, что с ними происходило. Мы были виноваты. Ни для кого не секрет, что ведьмы часто избавлялись от своих фейри-детей. Я никогда раньше не задумывалась о том, насколько это бессердечно. Общество ведьм даже не думало решать проблему.

А теперь Высший фейри пригласил меня ко двору, а я всем назло сожгла его уродливое платье.

– Они собираются меня убить, – пробормотала я, пристально глядя на Блейка. – Я должна была отклонить приглашение.

Через несколько секунд карету окутал ослепительный солнечный свет. Ноябрьский холод в человеческом мире сменился теплой температурой вечного лета.

Итак, в волшебном мире светило солнце. Или это было что-то другое, что создавало такой яркий свет. Я выглянула наружу, но не увидела ни одного небесного тела. Вместо этого заметила природных духов потустороннего мира – маленьких летающих существ с разноцветными крыльями. Когда люди думали о феях, они обычно представляли себе именно этих существ.

Они летали вокруг кареты, намереваясь сбить с толку лошадей, и забрасывали нас фруктами. Они явно переняли плохие манеры у других жителей этого королевства.

Я подобралась ближе к окну. Густые кроны деревьев под нами прилегали друг к другу, образуя густой лес. В Светлом дворе не было ночи, но деревья и другие огромные растения давали достаточно теней.

– Я с тобой, Вишенка. Тебе ничто не угрожает, – сказал Блейк, и мне хотелось ему верить.

Мы приземлились неподалеку от леса. Эх-ушкье начали визжать и кричать, но я улавливала их звуки лишь краем уха. Я не чувствовала… ничего. Никакой связи с растениями, хотя в нескольких шагах от меня рос целый лес. Листья и терновник пахли знакомо, почти как в человеческом мире, но для меня они были совершенно чужими.

Как будто я снова стала той маленькой ведьмой, которая не могла совладать со своими способностями. Если бы я только могла поговорить с расте…

– Даже не пытайся, – произнесла Атропос. – Без плода фейри здешняя флора не послушается тебя и уж тем более не станет с тобой болтать.

Я поджала губы. Великолепно.

Мне не хватало моей способности ориентироваться, поэтому я неуверенно встала и, спотыкаясь, подошла к двери. Было странно тихо без голосов растений, сопровождавших меня почти всю жизнь.

Я была…

Блейк подхватил меня за бедра и вытащил из кареты, словно я была легкой как перышко. Я инстинктивно воспользовалась этим коротким мгновением, чтобы обвить руками его шею и вдохнуть знакомый аромат. Атропос была права. Он слишком хорошо пах.

И в этом я была не одинока.

– Ну же, поцелуйтесь перед праздником. Я даже глаза хвостом закрою, если тебе будет комфортнее.

– Не могу, – пробормотала я. Она знала так же хорошо, как и я, насколько разрушительной была моя слюна.

Ниллок прочистил горло:

– К Обе…

– Я лично позабочусь о королеве во время ее нахождения при Светлом дворе, – прогремел Блейк, не давая Ниллоку вставить ни слова. – Позаботься о том, чтобы карета была готова к нашему отъезду. Да, я знаю, куда идти. Сложно пропустить дорогу к Оберону.

Я подавила желание возразить Блейку, потому что хотела как можно скорее уйти от брата-подменыша Коллина. Взгляды, которые он бросал на меня, не нравились ни мне, ни Атропос. Фамильяр сказала мне, что он просто играет со мной в типичные игры фейри, но мне было не по себе от того, что он настолько похож на Коллина.

Сердце успокоилось только тогда, когда странный лес окутал меня прохладой. Хотя связь с растениями отсутствовала, запах и звук шелестящих листьев дарили мне ощущение безопасности.

На высоких деревьях были установлены маленькие фонарики, которые вели нас с Блейком в самое сердце леса.

В этот раз Блейк был моим спасителем, но я не могла не съязвить на этот счет:

– Ты звучал довольно строго. Я думала, тебе нравятся фейри.

– Я не доверяю тем, кто выглядит как твой идиот-бывший.

– Неужели ты ревнуешь?

– Он ревнует! – засмеялась Атропос.

– А что, если да?