Ядовитые земли (СИ)

— Помогите! Что же вы за люди такие! Пожалуйста! — закричала она в последний раз. Её голос тонул в плеске океанских валов: ей самой он казался тоньше комариного писка. «Венсан, я люблю тебя», — подумала она, — «Пусть у тебя все будет хорошо». Вспомнилась их свадьба, огромная снежинка, упавшая с неба прямо в руки, нежные губы мужа, его шепот в темноте спальни: «Я люблю тебя, Циана Кауф».

Её снова захлестнуло волной. Утопающая продолжала барахтаться: тело не желало сдаваться. Ей чудилось, что она плещется прямо в безжалостном звездном небе, которое уже не казалось холодным, обжигая почище кипятка. Тьма перед глазами взорвалась ярким белым светом, в котором она растворилась без остатка…

Ей было холодно. Все вокруг превратилось в серебряный зернистый лёд, застилавший глаза. Пошевелилась, мгновенно ощутив миллион иголок, тут же впившихся в тело. Рядом плескалась вода, билась словно в пустую бочку. Она широко раскрыла глаза, но зернистая серебряная пелена никуда не делась. Плеск не прекращался, к нему добавился ещё и скрип дерева о металл. Холод, ужасный холод пронизывал: тело начало дрожать. Она застонала, пытаясь рукой отвести пелену, терла глаза – безуспешно.

– Хотите пить? – красивый бесстрастный голос.

– Не знаю, – попыталась выговорить она: язык и губы слушались плохо, – Холодно!

Чьи-то руки заботливо приподняли её – оказывается она лежала на чем-то твердом и ребристом – стали растирать. Вновь застонала: каждое прикосновение отзывалось в теле каскадами, фейерверками боли!

–Потерпите! – в голосе проскользнула нота сочувствия, – Сейчас будет немного легче.

Растирать продолжали, не оставляя ни одного участка без внимания – достаточно нежно, поняла она, но совершенно безо всякого сексуального подтекста, хотя руки мужчины – голос был несомненно мужской – неоднократно достаточно чувствительно проехались и по груди, и по ногам, и по ягодицам – голым! Боль понемногу утихала – её замотали во что-то мягкое – холод начал постепенно отступать, как и серебро перед глазами. Она, словно спелёнатый младенец, нежилась в руках рыцаря, закованного в металлические пластины, покрывавшие кожу, словно в доспех. На Циану бесстрастно смотрели два круглых желтых глаза над блестящим орлиным клювом.

– Джуничи, – звуки неузнаваемо хриплого голоса, словно наждаком оцарапали горло.

– Да, леди Син!

Она не смогла сдержать порыва: его странное лицо находилось так близко! Высвободив руку из одеяла, в которое закутал телохранитель, она с трепетом дотронулась до мелких серебристых пластинок, напоминающих птичьи перья, сплошь покрывающих открытые участки его тела. Они оказались подвижными, жесткими и теплыми наощупь. Она осмелела и дотронулась до острого клюва, попутно замечая: вокруг глаз, с интересом изучавших её, металлические перья переходили в настоящие, мягкие, белые… Измененный резко щелкнул клювом, женщина испуганно отдернула руку. В его горящих глазах промелькнула искорка веселья.

– Прижмитесь ко мне, постараюсь вас согреть, – произнес он, – Температура моего тела немного выше, чем у обычного человека. Если вытянете руку за спину – там ещё одно одеяло, можно накрыться.

Циана так и поступила: потянула одеяло, а измененный подхватил его одной рукой, не выпуская, накинул на них обоих, попутно перекидывая мокрые волосы женщины, чтобы они не холодили спину.

– Джуничи!

– Да, леди Син?

– Зови меня просто Циана и на «ты», хорошо? Спасибо тебе!

– За что, ле…Циана?

– Ты ведь меня спас! Я думала уже все.

– Это мой долг: я дал клятву! Телохранитель отвечает за жизнь господина или госпожи, а ты теперь моя единственная госпожа. Прошу прощения за проволочку, но пришлось спускать шлюпку: бросься я в воду, пошел бы камнем на дно из-за брони, что совсем не эффективно.

Её покоробило от такого отрешенного отношения к собственной гибели.

– Нас заберут?

– Сомневаюсь. «Звездное древо» развернулся на прежний курс, в Яматаго. Капитан Охаяси не уверен в здравости рассудка лорда Син с момента твоего появления на корабле. Он считает тебя Юкки Она – злым духом, ведьмой, задурившей господину голову. На самом деле Охаяси, как и все, окружающие лорда Син служат императору.

– Выходит, Холдер в опасности? – Циана затаила дыхание.

– Нет, пока он сам делает то, что угодно императору, – спокойно ответил измененный, – Его приказ вернуться в Вилею расценили как признак твоего влияния и желание оставить службу. Поэтому, как только представилась возможность, Охаяси лично избавился от угрозы.

– Так это он, мерзкий хорёк, сбросил меня за борт!

– Не самолично – вахтенный, по его приказу.

– Что же теперь с нами будет? Мы же далеко от берега, на маленькой шлюпке… Ой, ты же теперь можешь погибнуть из-за меня!

– Отдать жизнь за госпожу – мой долг, – заученно произнес рыцарь.

Они помолчали немного. Циана, согревшаяся и разомлевшая начала клевать носом. Джуничи аккуратно отстранился, уложил её на дно лодки и укутал плотнее, дотошно подоткнув одеяло со всех сторон.