Ядовитый Факультет. Фея, которую вы заслужили (СИ)

— Мне всё ещё с трудом верится в происходящее, — призналась я, держа на весу масляный фонарь и спускаясь по отсыревшим ступенькам. Ступеньки скрипели. Огонёк в фонаре метался и норовил потухнуть. — Если бы не факт наличия крыльев, решила бы, что ты и твой профессор спятившие сектанты-фанатики. А теперь даже не представляю, что думать и как быть.

Сио Лантий молча и заворожённо следовал за мной. Здесь не было эха. Только тьма. Зыбкая тьма, лесные запахи и светлячки — сияющие юркие звёзды для тех, кто сбился с пути. Мой голос тонул в подстилке зелёного мха, под подошвами шелестела и приминалась короткая травка.

— Пришли, — сказала я, остановившись возле палатки. — Внутри должно быть сухо и тепло. Она зачарована, поэтому проблем не будет. Но если неудобства всё же возникнут, обращайся. Буду на втором этаже, вход по пожарной лестнице.

— Огромное, нечеловеческое тебе спасибо, — рассыпался в благодарностях Сио Лантий и придержал меня, когда я собралась уходить. — Если хочешь совет, не думай. Ни о чём не думай, ладно? И о том, как быть, не беспокойся. Всё само решится, поверь. Я ведь тоже ряды крылатых совсем недавно пополнил. Сначала казалось, с ума схожу. Сейчас легче. И тебе со временем обязательно полегчает.

Вот уж утешил так утешил. Я фыркнула, отдала ему масляный светильник и зашагала прочь. К Инычужам стоило бы применить штрафные санкции. Рассекретили меня, гады. Теперь ещё Деус Ним за меня с двойным усердием возьмётся. Не болотом, так какой-нибудь великой миссией станет голову морочить. Ну полный восторг!

Я вышла из подвала во внешний сумрак, пошатываясь от переизбытка впечатлений. Тусклым пятном скользила по небу луна. Город наблюдал за мной мутными глазами фонарей. Неслись в ветре клочья облаков…

Головокружение настигло меня вместе с мигренью, и я ухватилась за лестничные перила. Ещё пара дней в столь безудержном ритме — и можете сколачивать мне гроб.

Здоровый восьмичасовой сон? Честно, уже и не припомню, каково это. И в зеркало мне с утра лучше не смотреть, там гарантированно будут ужасы транслировать.

Я доволокла свои бренные кости до второго этажа и, не раздеваясь, бухнулась на кровать. Пол скрипнул. Где-то внизу завозились мыши и отчётливо выругался Вор-Кошмарник.

Надеялся, засну и увижу долгожданный кошмар? Что ж, не он один. Нойта тоже питала надежды на скорую отключку. Но, похоже, не в этой жизни. Сон настороженно бродил вокруг, не решаясь приблизиться. Горизонтальное положение принято, а толку ноль.

Подушка, родненькая! Сколько нам с тобой осталось?

Поворочавшись и взбив ногами одеяло, я вынула из кармана часы на цепочке, но тотчас спохватилась. Если у тебя не складывается со сном, последняя глупость — проверять время.

Я лежала пластом, и меня окружали маяки. И глаза мои были каждый размером с блюдце.

По потолку шныряли тени. На кристалле флюорита, что стоял на прикроватном столике, дремал лунный свет. А возле открытой форточки колыхалась разноцветная ловушка для снов.

Я лежала, и меня изводило чувство, что Нойта Сарс отныне навсегда потеряна для мира. Теперь, когда выяснилось, что появление крыльев — вовсе не досадный побочный эффект, а свидетельство моей пропащей натуры и, если так выразиться, пожизненный диагноз, может, мне и впрямь сдаться в руки правосудия?

Никаких сомнений: я — одна из крылатых. Следовательно, одна из убийц, которые выпивают людей, если верить народной молве. Может, у меня раздвоение личности? Может, я только днём приличная фея, а по ночам, на какую-нибудь особенно вредоносную фазу луны, у меня случается обострение, и я выхожу на охоту? Утром же, как водится, возвращаюсь к исходной ипостаси и помнить ничего не хочу.

Если дела обстоят именно так, у меня лишь три пути. Первый — разоблачить себя и своих так называемых союзников. Второй — затаиться и постоянно пребывать в страхе, что меня разоблачат. Третий — податься в бега с кучкой вышеупомянутых союзников, расписавшись в своём злодействе.

Ох, как же мне это не нравилось!

Я крутилась в постели, как «пляшущая сосиска» на сковороде Пересеченя — он иногда любил такие жарить. Я крутилась и думала, что всё пропало. А ведь Сио Лантий советовал не думать. Сио Лантий. Если молва не врёт, он ещё один неуловимый киллер. Но вот загвоздка: не тянет он на киллера, никак не тянет.

Тогда что если это профессор ту старушку замочил, а мы с напарником, ввиду принадлежности к крылатым, будем вынуждены стать его сообщниками? Нет, ну бред же!

Уснуть у меня так и не вышло. Бредовые предположения восставали и вели борьбу с относительно трезвым разумом. Разум побеждал. Разум прогибался под их осадой. А потом в форточку моей спальни ворвалось утро. Влетело бодрой перекличкой птиц, свежим ветерком и лучами солнца — куда уж без него.

Я бессильно спустила ноги на пол, кое-как умылась, почистила зубы, попробовала причесаться, но расчёска не устояла и пала смертью храбрых, так что я бросила эту тухлую затею и поковыляла на выход.