Ядовитый плющ

– Любое ее имя звучало бы великолепно, – сказал Вульф с Интонациями маститого критика. – Как-нибудь вы обязательно расскажете мне о своих клубах. – Вульф подумал немного и вдруг спросил: – А вам не кажется, что в «Ни-Спот» кладут перец?

– Право, не знаю, я над этим никогда не задумывалась. Во всяком случае, у него, совсем другой вкус, чем у «Фризо».

– Да, ваша правда, – подтвердил Вульф. – Что же еще вы делали во время передачи?

– О, только то, о чем уже говорила.

– Ну а разве не вы подаете стаканы и бутылки мисс Фрэзер, мистеру Медоузу и остальным?

– Нет. Однажды попыталась, но они этого не допустили.

– Где вы находились в тот момент, когда случилось несчастье?

– Сидела у пианино. Вообще-то во время передач я должна быть среди зрителей, но иногда я нарушаю это правило.

– Вы не заметили, кто их тогда передавал, в частности мистеру Эрхарду?

Нэнси коварно усмехнулась.

– Ведь именно это вам и нужно узнать, верно? Нет, не заметила. Этот вопрос мне задавали в полиции по крайней мере миллион раз.

– Естественно. Ну а я спросил только единожды. Скажите, а не вы берете бутылки из шкафчика и ставите их в холодильник?

– Просто иногда помогаю. А вообще это обязанность мисс Вэнс, но поскольку она не может унести сразу семь бутылок, то берет только четыре, а я остальные три.

– Так. А в тот вторник вы тоже ей помогали?

– Нет, на мисс Фрэзер была тогда новая шляпка, и я так увлеклась ею, что даже не заметила, как мисс Вэнс сама принесла бутылки из шкафа.

– Значит, мисс Вэнс пришлось ходить дважды? – Голос Вульфа несколько потвердел, и мои тренированные уши сразу уловили эту перемену. – Она точно подходила к холодильнику два раза?

– Абсолютно точно.

– Четыре да три – получается семь бутылок, – довольно сказал Вулф. – Мы оба умеем считать, а мисс Вэнс и мистер Медоуз, похоже, нет. Насколько мне известно, во время передачи разливаются только четыре бутылки, а остальные сохраняются как резерв: Мисс Вэнс и мистер Медоуз тем не менее утверждают, что – бутылок всего было восемь, а не семь, как говорите вы. Мисс Вэнс заявляет, что относит два раза по четыре штуки, а вы толкуете о четырех и трех. – Вульф наклонился вперед, голос его стал совсем жестким. – Мисс Шеппард, вы немедленно объясните мне, почему они говорят о восьми бутылках, а вы о семи. Итак?

Она нерешительно посмотрела на него и промолчала…

– Ну же! – Его голос стегал теперь, как плетка.

– Понятия не имею, – фыркнула она наконец. По ее лицу было видно не только то, что она прекрасно обо всем знает, но и то, что вообще решила ничего больше не говорить.

– Ну? – Вульф погрозил ей пальцем. – Очевидно, у вас сложилось совершенно превратное мнение, будто стоит вам только сказать: «Понятия не имею», – как я тотчас же отстану. Сначала вы попытались проделать этот фокус, когда разговор шел о стаканах, а теперь вот снова… Я даю вам ровно одну минуту, чтобы вы подумали и выложили мне чистую правду. Арчи, засеки время!

Я посмотрел на часы, потом – на Нэнси. Она все еще была полна решимости молчать. Я накинул еще секунд десять и провозгласил:

– Время истекло.

Вульф вздохнул.

– Боюсь, что вы, мисс Шеппард, и ваша мать сегодня уже не поедете обратно в Атлантик-Сити, поскольку…

Миссис Шеппард болезненно охнула, а Нэнси воскликнула:

– Вы же обещали!..

– Нет, это мистер Гудвин что-то вам насулил. Я же намерен дать ему сейчас несколько указаний. – Он повернулся ко мне. – Арчи, ты доставишь мисс Шеппард к мистеру Крамеру. Можно вместе с матерью, но, по-моему, ей лучше вернуться домой. Сначала я продиктую тебе письмо к мистеру Крамеру. В двух экземплярах пиши.

Вульф откинулся в кресле, закрыл глаза, облизнул губы и начал: