Ядовитый плющ

– Хорошо, – пробормотала она, – потом я объясню ей, что меня вынудили, да и мама подтвердит. Так вот, сначала я вообще не обратила внимания на замену стаканов – ну были бесцветные, ну стали непрозрачные, темно-коричневые, – но потом что-то произошло и с бутылками. Мисс Вэнс начала приносить уже не восемь штук, а только семь, и, кроме того, я во время передачи заметила на бутылке мисс Фрэзер полоску липкой ленты. С тех пор всегда ставилось только семь бутылок, и каждый раз на восьмой у мисс Фрэзер, была видна эта полоска. Тогда-то я и подумала, что есть некая связь между заменой стаканов и отметиной на бутылке мисс Фрэзер, но это были только догадки.

– Мне бы хотелось, чтобы вы снова сели, мисс Шеппард: очень неудобно постоянно задирать голову,

– По мне, можете свою старую тыкву хоть пополам расколоть.

– Но, Нэнси! – простонала миссис Шеппард.

Нэнси присела на краешек красного кресла для посетителей.

– Когда вы дали мисс Фрэзер обещание, о котором только что упоминали? Недавно?

– Нет, много месяцев назад. Метка на бутылке, конечно, возбудила мое любопытство, и, когда я однажды спросила о ней мисс Фрэзер, она объяснила, что тут замешаны чисто личные обстоятельства, но все же взяла с меня слово никогда не говорить об этом. Потом она несколько раз интересовалась, держу ли я свое обещание… Я, конечно, заверила, что она может на меня положиться. Но вы заявляете, что мисс Фрэзер могут арестовать…

– Посмотрим! – пробормотал Вульф. – Значит, вам так никто и не объяснил, почему на бутылке появилась эта наклейка?

– Нет.

– У вас нет никаких идей на этот счет?

– Нет, я только знаю, что она – всегда была в последний год. И похоже, здесь нет никакой связи с убийством. Надеюсь, теперь вы удовлетворены?

– Да, почти, – ответил Вульф.

– Тогда я могу ей позвонить?

– Нет! Вы не должны забывать, что расследование она поручила мне и потому я сам проинформирую ее о положении вещей. Скажите, в день смерти мистера Эрхарда липкая лента тоже была?

– Точно я не видела, но думаю, что была, как всегда.

– Вы действительно этого не видели?

– Может быть, вы считаете, что я и сейчас лгу?

Вульф покачал головой..

– Нет, не считаю, поскольку ваш голос звучит теперь по-другому. В таком случае не могли бы вы сказать, как выглядела эта ленточка и где она прилеплялась?

– Обыкновенная узкая полоска в нижней части горлышка.

– Всегда на одном месте?

– Да.

– Какой она была ширины?

– Вы ведь знаете – такой, наверное. – Нэнси показала на пальцах примерно сантиметра полтора.

– Какого цвета?

– Коричневого, как и бутылка.

– Она каждый раз была такой?

– Да.

– Следовательно, она совсем не бросалась в глаза?

– Нет, совсем нет.

– Вот. видите, и все-таки зрение вас не подвело. – Вульф бросил взгляд на часы, а потом посмотрел на меня. – Когда отправляется ближайший поезд на Атлантик-Сити?

– В четыре тридцать, – ответили.

– Тогда у них еще достаточно времени. Возмести миссис Шеппард все расходы, а потом проводи их на вокзал. Проследи, чтобы они по дороге ни с кем не смогли переговорить по телефону: об их сегодняшнем пребывании в городе никто не должен знать. Подожди, пока поезд не отправится.

– Мы действительно возвращаемся? – пробормотала мать Нэнси, и ее голос прозвучал так, словно она давно перестала на это надеяться.

Когда я вернулся с вокзала, Вульф был уже в оранжерее на крыше, а в моей записной книжке красовалась следующая инструкция:

«А. Г.

Вызови всех семерых на шесть часов.

Н. В.».

Я озабоченно уставился на послание. Почему он не мог отпустить мне и этим господам немного больше времени? На моих часах было без десяти минут пять, и мне пришлось подавить в себе внезапное желание подняться в оранжерею и объясниться с Вульфом.

Как и следовало ожидать, я столкнулся со значительными трудностями. Билл Медоуз принялся ворчать, что уже сообщил абсолютно все, чем располагал, и, дабы склонить его к приезду, я вынужден был произнести несколько скрытых угроз. Маделина Фрэзер и Дебора Коппел тоже сперва противились, но, поколебавшись, пришли к мнению, что либо им нужно освободить Вульфа от этого задания, либо по возможности помогать ему. В результате обе согласились приехать, захватив с собой Элеонору Вэнс. Один Натан Трэйб не высказал никаких возражений. Профессор Саварезе укатил на выходные из города, а Тилли Стронга я вообще не смог найти.

Около шести часов я позвонил Вульфу в оранжерею и доложил о результатах. В ответ на его недовольное ворчание, я заметил, что добыть пятерых из семи человек за такое короткое время не так уж плохо, тем более в пятницу вечером. Он возразил, что было бы значительно лучше заиметь всех.

Вульф никогда не появляется раньше гостей. Возможно, он считает, что уронит таким образом свой престиж. В конторе он показался только после того, как я известил его по телефону о прибытии всех приглашенных.