Ягайло - князь Литовский

К полудню опустевший холм и окрестности напоминали покинутое поле сражения. Земля была обильно полита кровью жертвенных животных, повсеместно валялись различные вещи из обихода литвинов: сломанные ножи, растоптанные шапки, кружки, разбитые бочки из-под хмельных напитков. Сходство с полем боя дополняли десятка два лежащих на земле литовцев. Большинство свалила с ног хмельная сила, но были и такие, которым уже не суждено встать. Одного человека убила раненая лошадь, еще несколько крестьян умерло от обилия поглощенной пищи и выпитого вина. Жены и родственники покойных, не дождавшиеся их возвращения, придут и похоронят своих кормильцев, но далеко не так пышно, как хоронили великого князя.

Догорающий погребальный костер охранял отряд вооруженных литовцев, дабы никто не посмел его осквернить. Когда потухнет последний уголь, придут те же крестьяне, чтобы насыпать огромный курган из земли над прахом господаря.

По всей Литве разлетелись вести о великом погребении владыки княжества. Истинное место захоронения Ольгерда было вскоре забыто. Монахи упорно доказывали одиноким странникам, что прах Ольгерда покоится именно у них в монастыре, а не сожжен на холме близ Вильна. Но им отказывались верить.

5. Княжеский совет

Через два дня после похорон Ольгерда Кейстут созвал совет. Он не любил откладывать решение важных дел на долгое время. Тем более что предстоящий совет должен рассмотреть завещание Ольгерда, а воля покойного брата для Кейстута была больше чем закон.

Обычно совет состоял из потомков Гедимина — основателя правящей династии. Иногда приглашались крупные магнаты из наиболее приближенных к великим князьям. Их присутствие требовалось для решения тех или иных вопросов, связанных с деятельностью приглашенных.

Сегодня совет состоял только из представителей великокняжеской семьи.

На сверкающем золотом широком и массивном троне восседал Кейстут. По всему видно, что трон предназначался для двоих человек, ибо Кейстут не занимал и половины его.

Женщины на совете не имели слова, однако, княгиня Ульяна с незапамятных времен являлась частой гостьей на подобных заседаниях. Возражать против таких визитов жене великого князя никто, конечно, не решался. Пришла княгиня и на этот раз.

Из двенадцати сыновей Ольгерда на совете присутствовало только четыре: Андрей Полоцкий, Дмитрий, Ягайло и Скиргайло. Первые два — старшие — были сыновьями Ольгерда от брака с витебской княжной Марией. Андрею в ту пору было пятьдесят два года, однако, выглядел он моложе прожитых лет. По-прежнему любимым увлечением этого человека была охота, сопровождаемая бешеной скачкой на лошади.

Неизвестно как попавший в Вильно, брянский князь Дмитрий был ненамного моложе Андрея. Держались старшие братья на совете вместе, и в то же время как бы отделившись от остальных родственников. Их опасное соседство таило в себе угрозу для Ягайлы. Это чувствовали все: и Кейстут, и Ульяна, и главный виновник нынешнего заседания.

Ягайло, в свою очередь, сидел рядом со своим младшим братом — двадцатитрехлетним Скиргайлом.

Присутствовали на совете и два сына Кейстута. Старший — Витовт — широкоплечий, невысокого роста, с суровым лицом, но не лишенным благородства сердцем, был во многом похож на отца. Недаром Кейстут любил говорить, что, глядя на Витовта, он видит себя в молодости.

Второй сын Кейстута — совсем еще юный Жигимонт — впервые был на великокняжеском совете. Это не мешало ему держаться с достоинством, соответствовавшим положению сына главы государства. Хладнокровно и бесстрашно скользил его взор по лицам Андрея и Дмитрия.

На совете имели право присутствовать и потомки других сыновей Гедимина — не только Ольгерда и Кейстута, но они, как правило, сидели в отцовских уделах, полученных от самого Гедимина, и не вмешивались в дела виленского двора.

Совет открыл Кейстут. Предварительно он встал, неторопливо бесцельно прошелся по залу и возвратился на место. Так делал Кейстут, когда напряженно думал, в движении у него рождались все великие мысли. Движения были медлительны или, лучше сказать, медлительно властны. Так мог держаться только тот, кто знал, что никто его не поторопит, не перебьет его молчания. И вот, наконец, Кейстут заговорил.

— Князья, сегодня мы собрались, чтобы утвердить последнюю волю Ольгерда. Перед своей кончиной он изъявил желание, чтобы Ягайло стал его наследником и принял половину Литовского княжества.

— Почему же Ягайло, а не старший сын его — Андрей? — спросил Дмитрий.

— Такова воля Ольгерда.

— Я не слышал изъявления подобной воли из уст отца. Или у вас есть письменное завещание? — язвительно спросил Андрей Полоцкий.

— Желание Ольгерда выражено им не далее как три дня назад. Это последние слова, которые я слышал от брата, перед тем как он покинул нас навсегда. Кроме меня, волю покойного слышали: княгиня Ульяна, Ягайло, Скиргайло, Войдылло и Ганко, бывшие у ложа Ольгерда в тот печальный день.

— Но этих слов отца не слышал я. Их не слышал Дмитрий. Почему мы должны верить какому-то Ганко? — не сдавался Андрей.