Ягайло - князь Литовский

— Хорошо, если все будет так, как ты говоришь. Московское войско, скорее всего, мы разобьем, хотя и не одну тысячу своих воинов положим на чужой земле. Ты говоришь, князь, они возвращаются все израненные, но раненый зверь опасен вдвойне. Но не это меня пугает…

— Что же мешает нам победить московитов? — нетерпеливо перебил Войдыллу обычно всегда медлительный Ягайло.

— Беспокоит меня рязанский князь Олег. Он отказался биться на стороне Мамая, не было его и в стане Дмитрия на Куликовом поле. Но войско Олег Иванович собрал немалое. Вот только кого он выбрал себе в противники? Почему это войско стоит, как бы загораживая от нас Москву? Не бросится ли оно на нас, едва мы сделаем первый шаг навстречу Дмитрию Ивановичу? Тогда бесстрашные литовцы окажутся между двух огней, и я не поставлю за их жизни и пражского гроша.

— Что-то я не пойму, Войдылло, зачем Олегу защищать Москву? Его ведь самого московиты нещадно били еще при моем отце.

— Таков уж Олег рязанский. Трудно понять, что он хочет и чем удивит народ. Этому князю надо то, что не надо другим, и наоборот, он равнодушно взирает на то, за что его собратья-князья готовы перегрызть друг другу глотки.

— Так давай сначала двинем войско на Олега и раздавим его как блоху.

— Князь, князь, — укоризненно покачал головой Войдылло, — высокомерие убивает раньше вражеского меча. Ты думаешь, что Олег выведет свою дружину под удары литовских сулиц? Скорее всего, эта хитрая лиса заманит нас в западню, из которой трудно будет выбраться.

— Что же ты предлагаешь, Войдылло, дьявол тебя забери!? — закричал Ягайло, выведенный из терпения рассуждениями слуги.

— Чует мое сердце, князь, нужно возвращаться в Литву, пока еще не поздно.

— Предчувствие тебя никогда не обманывало, — задумчиво промолвил немного остывший от гнева Ягайло и зашагал прочь, давая понять своему любимцу, что разговор окончен.

Наутро, едва только взошло солнце, войско Ягайлы выступило в обратный путь. Воины, которым надоело бесцельное длительное стояние на чужой земле, восприняли этот приказ с радостью. Весь лагерь огласился криками: «Домой! Слава великому князю!». Кричали и славили князя так, как будто только что одержали великую победу над врагом.

Отдохнувшая рать быстрым маршем двигалась весь день. Лишь к вечеру остановились на привал в довольно большом селе. Ягайло расположился в просторной, опрятной, недавно выбеленной горнице, предварительно распорядившись вышвырнуть на улицу ее настоящих хозяев. Пока слуги готовили великому князю ужин, сам он вышел прогуляться по селению, невольно приютившему его рать.

То здесь, то там слышались крики, повсюду виднелись суетящиеся люди, кое-где возникали драки между непрошенными гостями и хозяевами, заканчивающиеся победой гостей.

Навстречу Ягайле два ратника вели упирающуюся девушку, третий толкал ее сзади. Князь остановился и невольно залюбовался красотой пленницы.

Черные волосы ее были заплетены в тугую косу, опускавшуюся ниже пояса. Черты лица девушки были немного детскими, что придавало ей особую прелесть. Однако отчетливо обозначившиеся соблазнительные неровности ее тела, равно как и высокий рост, свидетельствовали, что это уже не ребенок. Даже сарафан не скрывал пленительные черты юного тела. Заломленные немного назад руки натянули ткань, и взору князя предстала высокая грудь.

Воины узнали своего князя и остановились, чтобы выразить ему почтение, не выпуская, однако, из рук жертву.

— Куда вы ее тащите? — спросил Ягайло.

— Да вот хотим, чтобы она сготовила что-нибудь поесть, — немного смутившись, ответил один из воинов.

— Для этого лучше взять женщину постарше. Никто не умеет так вкусно готовить как старушки, — заверил Ягайло. — А эта годится, разве что, для того, чтобы прибрать в доме. Как раз у меня в горнице столько грязи, что, можно подумать, в предыдущую ночь там стоял табун лошадей. Хорошо бы ее подмести.

Воины недоуменно переглянулись, но возражать великому князю, конечно же, никто не решился, и девушку с неохотой повели к жилищу Ягайлы. У той желания идти было еще меньше чем у воинов.

— Радуйся, дура, к самому князю идешь, — толкал ее сзади ратник.

Но девушка почему-то радоваться не хотела, а по-прежнему кричала, плакала и упиралась изо всех сил. Наконец воины затолкали ее в горницу, а сами остановились на пороге, ожидая дальнейших повелений князя.

— Вот вам за службу, — Ягайло протянул воинам три золотых и добавил, — идите, готовьте себе ужин.

Воины, восхищенные щедростью князя, тут же удалились.

Когда литовский государь вошел в комнату, девушка уже немного успокоилась. Тихонько всхлипывая, она осматривала княжеские покои.

— Где же тебе убрать, князь? Здесь так чисто, — дрожащим голосом спросила пленница.

— Не спеши. Найдется и для тебя работа. Сядь пока, посиди, — усмехнулся Ягайло и указал девушке на кровать.

В это время вошел слуга и молча поставил перед князем ужин.

— Благодарю тебя, Богдан, — сказал Ягайло. — А теперь выйди и хорошенько запри за собой дверь. Откроешь лишь, когда я постучу. Ко мне никого не впускай.