Ягоды. Сборник сказок

Мы расположились прямо на лестнице, поставив к окну тележку с тумбочкой. Но тут мимо прошел какой-то мужчина и что-то рявкнул в нашу сторону. Я облокотился о стенку и стал засыпать. Сквозь туман я увидел больничный коридор. Я сразу почувствовал, что наступает вечер пятницы. В коридоре никого не было. Я шел, заглядывая в палаты, но там тоже никого не находил. Вдруг я почувствовал страх. Он был повсюду. Я понял, что кто-то тут все же есть и что он был здесь всегда, но его просто не замечали. Я посмотрел в окошко первой палаты. Там лежал привязанный дед, а на полу валялся Черный с иглой, воткнутой в руку. С каждым моментом становилось все страшнее. Я попытался убежать оттуда, но понял, что не могу сделать ни шагу. Коридор уходил куда-то в бесконечность, там далеко я тоже видел Черного и старика. Обернувшись, я увидел парня в капюшоне. Он протягивал мне шприц, заполненный каким-то кипящим раствором. И тут я услышал, что весь этот страх мне говорит: «Ты никогда не найдешь ее, ты вернешься сюда и будешь ждать только одного – пятницу». Я сполз по стене и закрыл лицо руками. Но тут почувствовал, что меня бьют ногой. «Ты, сука, ты кольнешься», – Черный бил меня изо всех сил. Я закричал так сильно, что проснулся.

Меня действительно кто-то пинал ногой. Я не сразу понял, что происходит. Открыв глаза и немного придя в себя, я увидел двух милиционеров, которые стояли над нами.

– Так, что тут за притон? Документы! – кричал один из них.

– У меня нет документов.

– Ну конечно, у тебя их нет. Было бы странно, если бы у тебя они были. Так, давай, грузи этих перцев.

Они потащили нас к выходу.

– Погодите, наши вещи, – сказал Леусь, показывая на тележку и сумку.

– Заберем все вещи, – строго сказал один из милиционеров.

Они действительно притащили тележку и сумку и бросили к ним в машину. Я никак не мог отойти от этого кошмарного сна. Игнат и Леусь тоже немного напугались. Нас привели в какой-то милицейский участок и посадили за решетку, напротив которой стоял стол.

Эти двое милиционеров были совсем молодыми. Было видно, что они даже не знали, что с нами делать. Они еще раз спросили наши документы и, услышав, что документов нет, снова переглянулись. Но через полчаса пришел какой-то другой милиционер, уже в годах. Он говорил очень жестко.

– Кто такие? – он сел за стол и начал что-то записывать.

– Я Леусь, священник, а это мои друзья Андрей и Игнат, – тихо сказал Леусь.

– Документы! – крикнул он.

– У меня вот, паспорт, а у них нет паспорта, – сказал Леусь. – Мы из Минска.

– Регистрация! – снова крикнул он.

– Мы из Минска, но у них нет паспортов, так получилось.

– Это что такое? – крикнул он, показывая пальцем на тележку с тумбочкой.

– Это наш плащ, – начал Леусь, но тут же поправился. – Ой, что я говорю, это тумбочка.

Милиционер подошел к решетке и встал напротив Леуся.

– Ты что, думаешь, я тупой? Я не понимаю, что это тумбочка? Нет, ты скажи, ты думаешь, я не понимаю, что это тумбочка на тележке? Я спрашиваю, какого хрена у вас она! И кто вы такие. Я тут уже пятнадцать лет, но таких уродов не видел.

Молодые милиционеры засмеялись.

– Так, это же психи, – сказал он вдруг. – Давай, зови этих… Пусть в дурку отвозят, там разберутся. Нам тут таких не надо.

– Не надо, – тихо прошептал я. Все детали сна вернулись, и я понял, что это был совсем не сон, что сейчас все это снова случится. Мне стало страшно. Даже не припомню, когда мне было так страшно. Раньше я мог залезть под одеяло, скрыться от всего этого ужаса, а сейчас одеяла не было. Игнат и Леусь тоже стояли совершенно беспомощные и испуганные.

– Не надо в больницу, – я заплакал, присев и обхватив колени руками. – Прошу вас, не надо в больницу.

– Так, уроды, в больницу не хотите, да? Я спрашиваю, как фамилия! – он крикнул еще громче.

Тут я вскочил и, закрыв глаза, начал говорить:

– Самойленко Андрей. Мне двадцать пять лет. Я три месяца лежал в больнице, в третьем отделении. Героин приносили по пятницам. Приносил странный парень в капюшоне. Мы его поймали потом, отняли наркотики и сожгли на костре. Старик подходил к окну, он кого-то ждал, а потом его скручивали. И мы подарили цветы Богу, а взамен мы просили любви. Мы приехали в Москву, чтобы найти мою любовь Оксану, мы с ней поженимся и организуем фирму, где будем заниматься слесарным делом. А это наш плащ, он мистика у нас, он наш алтарь. А это Леусь, он священник, и дядя его тоже был священником. А это Игнат, он… Он ангел. Не надо в больницу, мы ведь зло уничтожили, Бог, не надо в больницу.

Текли слезы. Я открыл глаза. Все трое милиционеров молча смотрели на меня. Старший из них встал из-за стола и начал прохаживаться взад и вперед, косо поглядывая на меня. А потом он закричал на молодых милиционеров: