Яичница из гангстеров

Стол был грязен, как подсознание цензора, и пуст, как глаза мертвеца. Видно, в сфере недвижимого имущества царил застой. В глубине комнаты была дверь, которая открывалась в холл, откуда можно было попасть еще в три комнаты. Я быстро оглядел каждую, стоя на пороге. И это было все, что находилось в здании.

Я поочередно обошел все комнаты. Ничего. Ни мебели, ни проводов, никакого микрофона или магнитофона, — ничего. Если меня направили по ложному следу, теперь уже ничего не исправишь: тот, кто меня информировал, мертв, и ничто не заставит его заговорить.

Я снова прошелся по комнатам и вдруг в средней комнате, на высоте одного-двух дюймов от пола, в углу, заметил два круглых отверстия, пробуравленных в стене. На краю одного отверстия я обнаружил крошечный кусочек резины, похожей на материал, из которого делают изоляционную ленту для электропроводов. Над отверстиями, футов на семь выше, в стену был ввинчен маленький металлический крючок. Несомненно это была та комната, в которой Келли сделал свое роковое заявление.

Однако логово было явно покинуто, и притом поспешно. Очевидно, бандиты почуяли, что становится жарко, — а такие опытные парни, как эта шайка, не стали бы медлить, если бы возникла опасность, — что кто-то напал на их след. По крайней мере, я узнал, что существует нечто вроде организации, и догадывался, что те двое, что остались в линкольне, отнюдь не являются ее мозгом. Но кто? И как до него добраться?

Я вернулся в кабинет, сел за стол и в темноте стал сосредоточенно думать. Я мысленно вернулся на два дня назад, к тому вечеру, когда Виктор Пил пригласил меня в свой ночной клуб; перебрал в уме все, что произошло в кабинете Драгуна; все разговоры с Робин, Сарой, Сэмсоном, Зэрклом и другими; все до того момента, когда двое бандитов схватили меня, едва я вышел от миссис Келли.

Это было странно. С минуту я размышлял на эту тему: «Бандиты ждали, пока я выйду от миссис Келли. Они явно знали, что я там, и специально ждали моего ухода, чтобы схватить меня. Возможно, за мной следили: я не обратил внимания на то, что происходило позади, когда ехал в Холлоувей Отель; и все-таки мне чудилось в этом что-то подозрительное. Если толстый и Джаг были теми, кто разделался с Келли, они могли выследить и меня, — ведь Сэмсон сказал мне по телефону, что сообщение об убийстве Келли пришло за несколько минут до моего звонка. Однако не смахивает ли это на цирковой трюк — прикончить Келли и тут же очутиться в том месте, где нахожусь я, и схватить меня? Единственный человек, кто знал, что я еду к жене Келли, это… Сэмсон. Но это просто чушь, бред. Разве что он, может быть, нечаянно обронил словечко в чьем-то присутствии».

Я обдумывал все это еще десять минут, потом встал и отправился туда, где оставил кадиллак. Я имел теперь полную голову идей, горсть ответов, и знал, куда мне нужно ехать.

Выйдя из машины, я прошел в клуб. Я ничего не сказал Максине и игнорировал возглас Глории — «Скотти!». Красноносый Чарли, как всегда, стоял у задрапированной бархатом арки, скрестив на груди руки.

Я остановился — и вернулся обратно в гардероб, крикнув по пути Глории:

— Потерпи, детка. Встретимся попозже. — Она улыбнулась и кивнула в ответ.

У гардероба я остановился, вынул полный коробок спичек и сказал:

— Максина, окажите мне услугу.

Она было улыбнулась, но, взглянув на мое лицо, сказала:

— Конечно. Какую? — Ни колебания, ни расспросов.

— Чарли. Этот верзила. Мне нужно убрать его от той арки на одну-две минуты.

Она поджала губки, подумала с минуту:

— Пожалуй, смогу. Сейчас?

— Как только я подойду туда и заговорю с ним. У вас не будет неприятностей?

Она покачала головой, и я направился к Чарли.

Он сказал:

— Хай, дюдиктив.

— Привет, Чарли. Это опять я. Кажется, я обеспечиваю вам работу.

Он усмехнулся и начал что-то говорить, но посмотрел через мое плечо. За моей спиной стояла Максина.

— Хелло, Шелл, — сказала она. Потом обратилась к Чарли: — Там какой-то пьяный волк пристал ко мне, Чарли. Пристал и не отстает. Не поможешь мне выставить его из гардероба?

Чарли ухмыльнулся и повернулся ко мне.

— Одну минуту, дюдиктив. Я сейчас.

Я сказал:

— Валяйте. Я пока пропущу стаканчик.

Он направился к выходу, играя мускулами, а я проскользнул под арку. Никто, кажется, не обратил на меня внимания. Я вынул из кармана платок и заткнул им зуммер на стене, потом прошел через холл и попробовал дверь в кабинет Пила. Она была заперта, и я деликатно постучал.

Виктор Пил открыл дверь и бесстрастно уставился на меня ледяным взглядом. Я вошел и закрыл за собой дверь.

— Сюрприз, — сказал я.

Он ничего не ответил, просто повернулся и сел за свой письменный стол. Я подошел к нему и вынул свой бумажник. Вытащив десять стодолларовых бумажек, я швырнул их ему в лицо.

— Выхожу из игры, — сказал я.

Он искоса посмотрел на меня.

— Боюсь, я вас не понял, мистер Скотт, — сказал он спокойно. — Какая странная мысль пришла вам в голову и подсказала это решение?

Я перегнулся через стол и зарычал на него:

— Та мысль, что вы, гнусный выродок, вы убили прекрасного человека, почти мальчика, — по имени Келли.