Яик - светлая река

Выходившие на улицу окна были наглухо завешены, двери заперты на засов. В комнате накурено и душно, резко пахнет типографской краской. Кто-то предложил открыть форточку. Холодная струя воздуха ударила в лица, стало легче дышать. Керосиновая лампа горела тускло, в полумраке лица собравшихся казались желтыми и неподвижными.

В глубине комнаты, прислонившись к стене, о чем-то вполголоса переговаривались два члена исполнительного комитета - Нуждин и Половинкин. Их серые шинели и форменные военные фуражки сливались с фоном стены. Напротив за столом сидел Червяков и что-то писал. Собрание еще не началось.

Многие из присутствующих не знали в лицо Дмитриева и теперь с интересом и любопытством разглядывали его. Он был в кожаной куртке и шапке с кожаным верхом, отделанной черным кудрявым мехом. При сумрачном свете лампы похудевшее лицо его казалось суровым; когда он поворачивал голову, за ухом розоватым полумесяцем мелькал маленький шрам. Дмитриев наконец открыл совещание. Говорил он просто и всем понятно. Он рассказал о том, что Советы в России окрепли, взяли прочно власть в свои руки, что уже создана Красная Армия рабоче-крестьянской власти. Теперь оставалось как следует укрепиться только на окраинах. В соседних с Уральском городах - Оренбурге и Саратове Совдепы тоже уже имеют большую силу и успешно подавляют контрреволюционные вылазки. Дмитриев говорил о том, какое положение создалось в Уральске, о готовящемся контрреволюционном мятеже белоказаков во главе с Войсковым правительством.

- Надо вооружаться. От того, как быстро мы сумеем сколотить на заводах боевые дружины, будет зависеть исход предстоящей схватки. Надо немедленно, сразу же после совещания, приступить к организации дружин. Правда, оружия мало, его всем не хватит.

Дмитриев стоял у окна, бледное лицо его было сумрачно. Под ввалившимися глазами лежали тени, а на лбу прорезались три тонкие морщинки.

- Товарищ Дмитриев, - сказал Червяков, - всем ясно: положение серьезное. Может быть, снова придется уйти в подполье. Давайте сегодня подумаем насчет создания подпольного комитета. Этот комитет должен будет возглавить борьбу, если нам действительно придется уйти в подполье. Кроме того, на заводах для непосредственного руководства надо назначить тройки и пятерки из коммунистов.

- Возможность подполья не исключена, - согласился Дмитриев. - Мы должны быть к этому готовы. Мне кажется, что все члены исполнительного комитета Совдепа должны стать во главе подпольных партийных групп.

- Верно!

- Правильно!

- Партийные группы, - продолжал Дмитриев, - должны развернуть работу не только на заводах, но и в рабочих поселках и на окраинах города. Надо послать коммунистов в станицы, села и аулы и там разъяснить крестьянам, кто их истинный друг и кто враг.

Абдрахман, стоявший у входа, беспокойно смотрел на товарищей; он хотел что-то сказать, но не решался. Когда шум голосов утих, он подошел к Дмитриеву и спросил:

- Можно мне?.. Я хочу спросить и не знаю...

- Говорите, товарищ Айтиев, спрашивайте, что вам непонятно. Если есть какие предложения, давайте обсудим их здесь.

- Нет, не предложение, Петр Астафьевич. Вы сказали, что все товарищи, члены областного исполнительного комитета, должны возглавить подпольные партийные группы. Это верно: у партийцев и у членов Совдепа цель одна и та же. Но, товарищи, я же не член партии. Как я буду вести партийную работу? Здесь, по-моему, что-то не совсем так. У казахов есть хорошая пословица: "Если вначале разговор крепок, то и дела будут хорошие". Давайте сейчас все это выясним. Конечно, меня товарищи не оттолкнут, не скажут: "Уйди!.." Я это знаю, но...

- Айтиевич, мы вас очень хорошо знаем и доверяем вам. Я, к примеру, давно считаю вас коммунистом, - сказал Червяков.

- Я тоже давно считаю вас коммунистом, - добавил Дмитриев. - Если у вас есть желание вступить в партию, мы можем принять вас сегодня, сейчас, на этом собрании. Я за вас поручаюсь и даю вам рекомендацию.

- И я рекомендую, - сказал Червяков.

- Ну, а третьим, кто поручается за вас, товарищ Айтиев, буду я. Я рекомендую товарища Айтиева в партию, товарищи, - проговорил Петр Нуждин.

Абдрахман с минуту стоял молча, словно не понимая, что происходит, потом порывисто обернулся и кинулся обнимать сидевшего рядом Червякова. Отпустив его, с веселой и счастливой улыбкой неуклюже зашагал к Дмитриеву. Но Дмитриев сам уже шел навстречу товарищу. Он обнял Айтиева и поцеловал, уколовшись о его черные усы. Абдрахман волновался, с благодарностью посматривая на товарищей.

Коммунисты один за другим подходили к Айтиеву, поздравляли его и крепко пожимали руку.

В комнате воцарилась торжественная тишина.

- Товарищ Айтиев, - заговорил Дмитриев, - вот вам первое ответственное поручение: спрятать как можно дальше и надежнее документы Совдепа и политическую литературу.

- Хорошо, - подумав, ответил Абдрахман. - Я знаю, куда можно спрятать. Разрешите выполнять?

- Погодите. Возьмите с собой кого-нибудь из надежных товарищей, одному вам, пожалуй, не справиться.

- У меня есть надежные люди, а подводу я найду.