Яхтсмен

– Вот как раз шарлатаны все и портят. А еще – ученые, которые считают ниже своего достоинства копаться в «этом», – она изобразила брезгливого старикашку, который кончиком пальца тыкает в трость. – И еще кое-кто, но это другая история. А людей, вроде меня, можно в Красную книгу заносить. Если ты не слышал про Роберта Валиа, Константина Михейко или Джованни Валетти – как ты можешь говорить, что никто не занимался этим раньше?

– Кто все эти люди? – терпеливо спросил он, пока я полез в смартфон искать имена в интернете.

– Все они посвятили свою жизнь изучению непознанного. Таких артефактов. Их природы, применения на благо человечества. Правда, этого хотел только Михейко, а остальные рассчитывали получить деньги.

– Как банально, – пробормотал я, листая список ссылок на Михейко. Я решил начать с него, потому что иностранцы почти всегда покрыты какими-то легендами, да и в целом лжи больше.

– И не говори, – закивала Даша. – Валиа, который, несмотря на свою бургундскую фамилию, был настоящим британцем, планировал искать и продавать такие артефакты. Его услуга была лишь в «подтверждении истинности».

– Да уж, настоящий британец, – не удержался Максим. – А Валетти?

– Этот намеревался использовать их напрямую. Стоит ли говорить, что смерть обоих была внезапной и не очень естественной?

– А Михейко вроде бы как прожил долгую и счастливую жизнь, разве нет? – не отрываясь от дисплея, спросил я. – С одна тысяча восемьсот двадцать седьмого до тысяча девятьсот третий – довольно много для той эпохи, разве нет?

– Грустная судьба постигла почти все его труды. И память о нем тоже.

– Как же ты узнала обо всем этом, если из трех перечисленных тобой двое – торгаши, а наследие нашего соотечественника стерто из истории.

– Везде есть свои каналы и способы достать. Вот, например, – девушка быстро метнулась к чемодану, порылась в книгах и вытащила кожаную тетрадку. – Одна из частей дневника Константина Михейко. В ней он пишет и о тех двоих. И о своих исследованиях.

– Но это же все… – Максим собрался спорить дальше, но просто махнул рукой. – Мы не о том говорим. Допустим, что перед нами действительно аккумулятор. Что за сила в нем? Электрическая? Магнитная?

– Как раз этого я не знаю и не смогу дать ответ. Просто какая-то сила. Энергия. По сути, она может оказаться разной. А может – одно и то же.

– В смысле, разной? – удивился я, продолжая на автомате листать ссылки про других личностей.

– Вот здесь уже и близко нет научной обоснованности. Сейчас, сейчас приведу пример, – она приложила пальцы к вискам. Где-то на улице раздался звук клаксона. – О, точно, машина.

Мы с Максимом переглянулись. Никому непонятно, как это может быть связано. Но девушка не останавливалась.

– Даже еще проще, паровоз. Огонь – горит. Вода – греется, закипает, пар толкает и одна энергия переходит в другую, в энергию движения. Фу-ух… – она села на скрипучий табурет, подперла ладонью щеку и устало спросила: – Понятно?

– Угу, – кивнул я.

– Ничего непонятно, – Максим оказался более любопытным, меня же вполне устроил такой общий ответ. – Как она туда попадает? Это ведь обычная деревяшка! И выходит как? Получается, что разозлился – и чудо-трость можно использовать вместо ружья?

– Возможно, – девушка пожала плечами. – Я и говорю, что сейчас мне для проверки нужно только время. Вот, коллеге своему спасибо скажи, что он «активировал» трость. У меня на это могло уйти больше времени.

– Тогда мне нужно позвонить, – произнес мой широкоплечий товарищ и вышел.

Лайма, устало виляя хвостом, подошла ко мне. Поскольку стульев рядом не было видно, я опустился на пол рядом с ней.

– Он всегда такой? – спросила Даша.

– Какой? Дотошный? Наверно, да.

– Ужасно просто. Я и сама толком не понимаю пока, что это за штука.

– А что в ней такого особенного? Ты же сказала, что артефактов много.

– Много, да, но они все разные.

– То есть, не все они выдают вот такие волны воздуха? – я вытянул шею, чтобы посмотреть на трость.

– Она может и что-нибудь другое, только мы об этом пока не знаем.

– Но трость ведь неодушевленный предмет, правда? – с опаской спросил я. Девушка только улыбнулась.

– Нет, конечно. Трость – это всего лишь трость. Вот подари ее добродушному человеку, который никогда не сердится. И он до последнего будет видеть в ней прекрасного помощника при ходьбе.

– Значит, бояться ее саму по себе не стоит?

– Не стоит совсем, – утвердительно кивнула девушка.

– А того, кто ее сделал?

Даша поджала губы и, немного покатав трость по столу так, чтобы медвежья морда смотрела прямо на нее, ответила:

– Наверно, не стоит. Ведь он уже умер. Мне сказали, что этой трости больше сотни лет.

Я немного успокоился. Если предмет не представляет собой никакой опасности, то можно расслабиться.

– А как их такими делают, эти артефакты? Обряды какие-нибудь или заклинания читают?

– Хорошо, что почти все так думают, – заговорщическим тоном ответила Даша. – Потому что если бы люди знали, что, ммм, пусть так и будет называться – магия – заключена не в словах и не в жестах, тогда они бы нашли гораздо больше неизведанного. А знаешь, может оно и к лучшему?