Читаем Якобы книга, или млечныемукидва полностью

патамушта: ну что же, Свитани, спасибо за оказанное доверие:) Давайте, действительно, попробуем еще раз. Итак, жила-была девушка, а может даже и женщина средних лет, которую мы для удобства изложения будем называть просто девушкой, чье имя мы оставим в покое и предоставим на утверждение режиссеру и его команде. Будем надеяться, они придумают что-нибудь памятное, нетривиальное. Жила она, значит, в позднем средневековье, в вечном городе, куда ведут все дороги, зарабатывая на жизнь телоторговлей. Подчеркнем, что это изрядно претило ее натуре, но социальная природа предоставила только такой промысел, ничего иного сироте и не оставалось, ведь чтобы дух жил в теле, тело нужно питать пищей, а потому девушка занималась тем, чем занималась, не имея других источников заработка. Мы не станем судить ее строго или попрекать этим. В свободное от работы время девушка прислушивалась к себе, зная, что это совершенно не та жизнь, которой следует жить, что есть и совсем другая, с принципиально иными делами и идеалами. И еще: каким-то образом она верила в возможность, в существование любви, что не слишком, насколько могу судить, присуще представительницам ее профессии, да и личный опыт, как и опыт окружавших ее несчастных существ, ничем эту веру укрепить не мог. А ведь любовь, что ни говори, подразумевает наличие предмета, субъекта, на который ее можно направить: как известно, нельзя сложить союз из одного, при всей даже бесконечно искренней и беззаветной любви к самому себе.

виэкли: патамушта, ты чересчур, по-моему, увлекаешься сторонними рассуждениями, давай уж вернемся к самой линии сюжета. Тем более что еще никому и никогда не удавалось дать всех устраивающее, универсальное определение тому, что принято называть любовью. Предлагаю и нам не забредать в эти дебри!

патамушта: принято. Вернемся к нашей девушке и ее подругам, таким же ночным бабочкам, каждая из которых тайно или явно мечтает, отправляя мольбы Мадонне, войти в русло нормальной жизни, в которой не будет места унижению в обмен на деньги. Отдадим разработку этих деталей на откуп окончательному автору, перейдем уже к самой крупной сути. Однажды нашей девушке необычайно повезло: случай свел ее с представительным господином, пусть тот и представился лишь скромным бухгалтером, но в целом предстал вполне обходительным и учтивым мужчиной, до крайности не похожим на привычную клиентуру. Тот, не вызывает сомнений, искренне полюбил девушку за присущие ей качества, за детскую почти капризность, привлекательную своенравность и непосредственность. Спустя непродолжительное время наш кавалер неожиданно делает девушке предложение, от которого она, конечно, не в силах отказаться, хотя сперва и не верит, что это по-настоящему. Девушка, стоит ли говорить, поначалу относится к господину с известным недоверием: вся предшествующая история отношений с мужчинами заставляет ждать подвоха, но подвоха все нет и нет, а есть предложение стать его супругой. И девушка влюбляется, видимо, из благодарности, что впервые в жизни к ней отнеслись с уважением: не как к поставщику услуг чувственных удовольствий, но как к человеку, к личности, достойной лучшей доли. Возможно также, что она полюбила из принципа, как любят, когда нужно кого-нибудь любить, не так уж и важно кого, только бы быть не хуже остальных – наша история оставляет пространство для догадок. Коллеги по работе, они же лучшие подруги, искренне и беззлобно сопереживают и, немного завидуя, радуются за нашу героиню: надо же, хоть кому-то из них выпал случай выбраться из проклятого круга порока и оставить телоторговую практику. Больше того – основать собственную семью, дать жизнь новым существам, воспитать их в иных правилах и традициях, опираясь на крепкое плечо почтенного мужа. Особо отметим, что теперь, видя одобрение подруг, наша героиня счастлива как никогда, у нее уже тысячи идей и планов по обустройству будущего семейного гнезда в родных краях супруга, куда тот предложил перебраться из суетного вечного города. И вот свадьба: довольно скромная, даже бедная, но так ли это все важно, когда на первый план выступают чувства и счастье молодых, а не показная роскошь и пышная пыль в глаза.

свитани: не забудь упомянуть, что девушка продает свой домик на окраине вечного города, пускай и совсем крохотный, но до крайности родной и уютный, ради приданого, чтобы как-то отблагодарить своего спасителя, ангела, только так она и преподносит всем свою находку.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Мой генерал
Мой генерал

Молодая московская профессорша Марина приезжает на отдых в санаторий на Волге. Она мечтает о приключении, может, детективном, на худой конец, романтическом. И получает все в первый же лень в одном флаконе. Ветер унес ее шляпу на пруд, и, вытаскивая ее, Марина увидела в воде утопленника. Милиция сочла это несчастным случаем. Но Марина уверена – это убийство. Она заметила одну странную деталь… Но вот с кем поделиться? Она рассказывает свою тайну Федору Тучкову, которого поначалу сочла кретином, а уже на следующий день он стал ее напарником. Назревает курортный роман, чему она изо всех профессорских сил сопротивляется. Но тут гибнет еще один отдыхающий, который что-то знал об утопленнике. Марине ничего не остается, как опять довериться Тучкову, тем более что выяснилось: он – профессионал…

Альберт Анатольевич Лиханов , Григорий Яковлевич Бакланов , Татьяна Витальевна Устинова , Татьяна Устинова

Детективы / Детская литература / Проза для детей / Остросюжетные любовные романы / Современная русская и зарубежная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза
Жюстина
Жюстина

«Да, я распутник и признаюсь в этом, я постиг все, что можно было постичь в этой области, но я, конечно, не сделал всего того, что постиг, и, конечно, не сделаю никогда. Я распутник, но не преступник и не убийца… Ты хочешь, чтобы вся вселенная была добродетельной, и не чувствуешь, что все бы моментально погибло, если бы на земле существовала одна добродетель.» Маркиз де Сад«Кстати, ни одной книге не суждено вызвать более живого любопытства. Ни в одной другой интерес – эта капризная пружина, которой столь трудно управлять в произведении подобного сорта, – не поддерживается настолько мастерски; ни в одной другой движения души и сердца распутников не разработаны с таким умением, а безумства их воображения не описаны с такой силой. Исходя из этого, нет ли оснований полагать, что "Жюстина" адресована самым далеким нашим потомкам? Может быть, и сама добродетель, пусть и вздрогнув от ужаса, позабудет про свои слезы из гордости оттого, что во Франции появилось столь пикантное произведение». Из предисловия издателя «Жюстины» (Париж, 1880 г.)«Маркиз де Сад, до конца испивший чащу эгоизма, несправедливости и ничтожества, настаивает на истине своих переживаний. Высшая ценность его свидетельств в том, что они лишают нас душевного равновесия. Сад заставляет нас внимательно пересмотреть основную проблему нашего времени: правду об отношении человека к человеку».Симона де Бовуар

Донасьен Альфонс Франсуа де Сад , Лоренс Джордж Даррелл , Маркиз де Сад , Сад Маркиз де

Эротическая литература / Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Прочие любовные романы / Романы / Эро литература