Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии

В 1921 году в правление Союза входили 21 человек, к 1925-му его численность выросла до 25, к 1929-му – до 27. Правление избирало президиум – председателя Союза и трех его товарищей. Устав Союза предполагал ежегодную ротацию членов правления по жребию (обновляться должно было не менее трети его членов), однако выбывшие из руководства зачастую переизбиралась коллегами по правлению заново. В правление Союза входили преимущественно русскоязычные высококвалифицированные специалисты с дореволюционным опытом участия в российских общественных организациях: профессора, адвокаты, врачи, инженеры, литераторы. Их знания и опыт были важны Союзу. В 1922 году в докладе общего собрания Союза было отмечено: «Беженская среда, к сожалению, не может дать достаточного числа активных общественных работников. Многие, весьма многие, охотно отдавали бы общественной деятельности свое время и энергию, но ненормальное положение беженцев, живущих на чужбине и отдающих все свои силы тягостной борьбе за существование, лишают этой возможности»501Вероятно, по той же причине одни и те же члены правления одновременно участвовали в работе разных комиссий502Именно они, занимаясь организацией помощи беженцам, составляли группу активистов Союза.

Кого же встретил Яков Тейтель в Союзе русских евреев из числа своих старых знакомых из России и кто стал его соратниками в Берлине? Целая плеяда бывших коллег – юристов и общественных деятелей Российской империи, которые уже упоминались выше. Издатели Иосиф Гессен и В. А. Гольденберг (оба ставшие соучредителеми берлинского издательства «Слово»503), Б. И. Элькин (председатель Союза русских книготорговцев и издателей в Берлине), А. И. Каминка (ставший председателем Русской академической группы в Берлине, соиздателем газеты «Руль»), киевский адвокат Г. М. Барац, его сын – правовед Л. Г. Барац, известный банкир П. Я. Хессин и член правления Сибирского торгового банка И. Е. Паенсон, издатель рижской газеты «Де идише штиме» М. Я. Пинес, редактор дореволюционного журнала «Новая жизнь» А. А. Берлин, историк и социолог Марк Вишницер, меценаты Э. А. Фрадкин и И. С. Шалит, художник Иссахар-Бер Рыбак, др. Все они еще в дореволюционной России были членами разных общественных организаций, советов, союзов, благотворительных или творческих объединений. Многие знали друг друга лично по профессиональной или общественной деятельности. Переехав в Берлин, они не изменили своим принципам жизни, изменилась лишь география места.

Еще об одном верном соратнике Якова Львовича стоит упомянуть особо. Юрист Алексей Александрович Гольденвейзер познакомился с Тейтелем в 1916 году в Киеве504Гольденвейзер обучался в университетах Берлина и Гейдельберга. Выпускник юридического факультета Киевского университета Святого Владимира в 1912 года, накануне Октябрьской революции он работал помощником присяжного поверенного у своего отца и читал курс теории права и западной политологии в университете. Научная карьера привлекала его намного больше, чем общественная деятельность на благо своих собратьев. В 1918 году он был избран секретарем Совета объединенных еврейских организаций Киева; позже был представителем еврейского меньшинства в Малой Раде Украины, законодательном органе Украинской Народной Республики. В мае 1921 года Гольденвейзер с матерью, сестрами и женой эмигрировал из Киева и прибыл в Берлин. Б. Л. Гершун дал такой его портрет: «По характеру и образу действий, по своему внешнему виду, со своим тонким одухотворенным лицом он был тип еврейского аристократа… Он свободно и красиво владел словом, был тактичен, умен, и все грубое, неискреннее, всякая бестактность его ослабляли и заставляли сжиматься, как от неприятного физического прикосновения…»505Гольденвейзер вспоминал, что работу в Союзе русских евреев ему предложил Д. С. Марголин, друг семьи по Киеву, прокомментировав: «Тянет меня в секретари (2 000 марок жалованья)»506. И несмотря на то, что первое впечатление Гольденвейзера о работе в Союзе было весьма критично: «Сегодня было заседание юридической комиссии: ни юристы, ни филантропы наши не научились еще германской деловитости и лаконизму»507, он согласился с предложением Марголина. Амбициозный 31-летний юрист стремился к большой карьере, но суета неизбежных эмигрантских проблем, подобно дежавю, возвращала его в киевский мирок борьбы еврейского меньшинства за выживание: «Сегодня присутствовал в заседании “Дамского кружка”, которое напомнило мне заседания комитета Общества защиты женщин у Гольденберга»508Почти двенадцать лет, вплоть до своего отъезда в США в 1937 году, Гольденвейзер продолжал консультировать эмигрантов и международные организации по правовым вопросам беженства, работать в культурной комиссии Союза русских евреев в Германии, делать научные доклады и быть преданным помощником Тейтеля во многих его начинаниях.