Яков Тейтель. Заступник гонимых. Судебный следователь в Российской империи и общественный деятель в Германии

Б. Л. Гершун отмечал, что Тейтель «не владел ни одним иностранным языком, являлся с переводчиком, и тем не менее производил неизгладимое впечатление… Тейтель совершенно не считался ни с уставом, ни с установленными комитетом планами помощи и оказывал помощь там, где в ней надо было отказывать, и в порядке нарушавшем план, намеченный комитетом… и казначею приходилось мириться с действиями этого enfant terrible Союза. Но энергией этого «нарушителя порядка» питалась деятельность Союза»648Л. Г. Добрая, дочь юриста Г. М. Бараца и жена председателя Союза русских евреев во Франции, в прошлом киевского банкира Ю. Доброго, вспоминала: «…творить добро могут многие – редко лишь в тех размерах и с таким постоянством, как это делал Яков Львович, а для того, чтобы быть действительно добрым, нужен специальный дар, нужно родиться добрым. Конечно, есть люди добрые по натуре, но зарывающие свой талант в землю, и доброта их остается бесплодной. Что поражало в Якове Львовиче, это то, что в нем сочетался этот дар душевной доброты с чрезвычайной деятельностью. Сколько на свете есть довольно добрых людей, но грешащих пассивностью. С другой стороны, часто приходится встречать людей, даже творящих добро, но сухих, от которых веет холодом. Яков Львович же излучал душевную теплоту. В этом была его сила, это было залогом его громадного успеха в деле помощи» 649.

Важно и то, что Яков Тейтель был одним из первых лидеров восточноевропейского еврейства, который стал активно использовать локальную и международную прессу в интересах продвижения дел беженцев и имени Союза, регулярно информируя общественность на всех языках – русском, немецком, английском, идише – об успехах и о проблемах Союза (вспомним, что еще в студенчестве, призывая к созданию еврейской либеральной газеты, он аппелировал к европейскому опыту: «Пора нам подражать западноевропейским братьям: пора вооружиться словом, этим божественным орудием»). Для людей разных культурных и религиозных традиций он был, прежде всего, важнейшим моральным авторитетом русской и еврейской колонии Берлина как до эмиграции, так и в беженстве.

Во многих делах Тейтеля поддерживала его жена, Екатерина Владимировна. Ее пример стал для Тейтеля определяющим: он высоко ценил роль еврейской женщины – верного помощника, соратника в общественной работе, активно привлекал женщин к работе Союза. В самые трудные времена именно активисткам Союза он доверял работу по сбору средств и контакты на местах. Таким образом ему удавалось объединять семьи и поколения, включая в работу все больше людей, в т.ч. из разных социальных кругов.