Яков. Воспоминания (СИ)

— Передайте ему, что игра окончена, — сказал я, сдерживаясь, и развернулся, собираясь уйти. Мне нужно расследовать убийство. Нужно каким-то образом разыскать подельника Филимонова, чтобы узнать, кто их нанял. И я собираюсь заниматься именно этим, а не глупыми играми в шахматы с духами.

— В этой ситуации у Вас только один возможный ход! — не дала мне уйти Анна Викторовна, — B4-D3. Это он принимает за Ваш ответ. И Вы должны угадать его следующий ход.

— Вы откуда знаете? — спросил я ее.

— Во сне видела, как обычно! — ответила Анна раздраженно.

— Анна Викторовна, — сказал я ей, из последних сил стараясь говорить спокойным тоном, — домой идите. Холодно.

И повернувшись, быстро пошел к управлению.

Утром следующего дня в кабинете, я пил чай и размышлял о деле, стараясь заодно справиться с эмоциями, которые оно у меня вызывало. Глупо сердиться. Разумеется, то, что Филимонов так нелепо погиб как раз тогда, когда был нам так нужен, чрезвычайно неприятно. Но это отнюдь не конец света. Он был не один. Найти его подельника, думаю, особого труда не составит. И уж из этого подельника я вытрясу все нужные мне сведения. Конечно, сегодняшний день был для меня весьма нелегким, и я весь на нервах, но это еще не повод демонстрировать свое дурное настроение окружающим. Ну, зачем, зачем я опять обидел, оттолкнул Анну? Она же просто хочет мне помочь. И пусть эта помощь бессмысленна, я очень тронут ее волнением за меня, ее заботой. Но вместо того, чтобы поблагодарить, я снова ее обидел.

Где-то среди этих размышлений мне попались на глаза забытые шахматная доска, на которой так и осталась та недоигранная партия. Я подошел поближе, присмотрелся внимательно.

— А ведь в самом деле, у меня один единственный ход, слоном, — произнес я задумчиво.

Коробейников, который с самого своего возвращения занимался чем-то молча за своим столом, делая вид, что его тут и нет вовсе, немедленно подскочил поближе. Посмотрел на доску, извлек из кармана карту, расчерченную на квадраты.

— Откуда это у Вас? — спросил я, отлично зная ответ.

— Анна Викторовна оставили вчера, — ответил Антон Андреич, продолжая сверять карту с доской. — Так, Ваш ход слон G5-F4. А куда, в таком случае мог пойти Ферзь?

Раздражение, почти уснувшее, снова подняло голову. Я и сам не понял, что сердит меня больше: то, что Коробейников принимает видения Анны за реальность, или то, что он принимает и понимает ее лучше, чем способен я.

— Антон Андреич, если Вы будете потакать фантазиям Анны Викторовны, я Вас уволю, — предупредил я его сердито.

— Анна Викторовна не играет в шахматы! — возмутился моим неверием Коробейников. — Откуда ей известен правильный ход?

— Случайность! — ответил я резко.

— Хорошо, — вздохнул Антон Андреич. — Шутки ради скажите, куда мог бы сходить Ферзь в ответ на Ваш ход!

Я посмотрел на него пристально. На его открытом, добром лице было выражение такого упрямства, которое можно было сравнить… ну, разве что с упрямством одной милой барышни. Которую я сегодня уже обидел, оттолкнув ее помощь. А ведь Коробейников тоже просто пытается помочь. Он верит Анне, верит в то, что говорит. И мне он верит искренне и безоглядно, что немаловажно. И незачем мне демонстрировать свой несносный характер, отвергая помощь друга, пусть даже такую нелепую. Убудет от меня, что ли, если я выполню его просьбу?

— Ну, разве что шутки ради, — согласился я и снова подошел к доске.

Антон Андреич немедленно расстелил рядом карту и замер, ожидая моего решения.

— Разумнее всего было бы сходить конем A5-C4, — сказал я, передвигая фигурки на доске.

Коробейников немедля уставился в карту, разыскивая нужный квадрат.

— Ну что, вернемся к нашим делам насущным? — предложил я, надеясь, что теперь, когда я выполнил его просьбу, мой помощник перестанет размышлять о духах и займется прозой уголовного расследования. — Что там с Филимоновым?

— Темная лошадка, — рассеянно махнул рукой Антон Андреич, не отрывая взгляда от карты. — Не раз бывал у нас в столе приводов.

— Ну, это понятно, — сказал я ему. — Иначе как бы он попал в нашу картотеку?

— Я поспрашивал соседей, — продолжил Коробейников, — у него есть приятель-подельник, некто Приходов. Неоднократно их брали за драки, ну и картежники, опять же. В общем, два сапога пара.

— А что они делали в тот вечер?

— Филимонова не было дома всю ночь.

— А где живет этот Приходов? — спросил я.

— В меблирашках Васильчикова, — ответил Антон Андреич, — но он тоже не появлялся.

— Вот что, Антон Андреич, — велел я ему, — найдите мне этого Приходова, достаньте, хоть из-под земли. А я займусь Мышлоедовым.

Отправив Коробейникова искать Приходова, я собрался и вышел из управления. Приближалось время условленной встречи с филерами, и, учитывая новое появление Нежинской в Затонске, я надеялся на какие-нибудь известия. Кроме того, еще утром я улучил момент и послал моим помощникам записку с просьбой разузнать про Ферзя все, что они смогут.