Яков. Воспоминания (СИ)

— Что? — возмущенно подступился ко мне господин полицмейстер, едва Ульяшин торопливо покинул веранду. — Опять? Какие отпечатки?

— Найден след пальца на пистолете, — приступил я к уговорам и объяснениям. — Если мы получим отпечатки пальцев всех присутствующих и сравним с этим следом, то, возможно, найдем убийцу.

— Как Вы это себе представляете? — вздохнул Николай Васильевич, раздраженный вечным моим упрямством. — Почтенные люди будут макать свои пальцы в эту Вашу ваксу, как какие-то бродяги с улицы?

— Почтенные люди должны понимать, — жестко ответил я, — что это способ установления истины.

— Какой способ? — продолжал возмущаться Трегубов. — Откуда Вы их только берете?

— Ну, если хотите, — предложил я, начиная раздражаться его твердолобостью, — могу прочитать Вам небольшую лекцию.

— Нет уж, увольте, — раздраженно отмахнулся полицмейстер.

Но было поздно, волна раздражения подхватила меня, заставляя забыть о чинах и рангах.

— Нет-нет, я настаиваю, — сказал я и принялся излагать самым лекторским тоном, который смог изобразить. — Еще в древнем Вавилоне и в Китае делали оттиски пальцев на глиняных табличках, печатях. А в четырнадцатом-пятнадцатом веках в Персии отпечатками пальцев подписывали различные государственные документы.

Николай Васильевич попытался что-то возразить, но я не дал ему и слово вымолвить.

— А в наше время, тридцать лет назад, — продолжил я, усиливая напор, — некий англичанин, Гершель, впервые предложил использовать отпечатки пальцев как способ раскрытия преступлений.

— В самом деле? — несколько смущенно спросил господин Трегубов.

— Представьте себе! — дерзко ответил я. — А все дело в папиллярных узорах. Узор на каждом пальце, он индивидуален.

Николай Васильевич взглянул на свои пальцы в некотором замешательстве, будто впервые их увидел.

— И я уверен, что дактилоскопия будет скоро применяться везде, — закончил я свою пламенную речь. — Целые картотеки появятся.

— Да… — задумчиво протянул Трегубов. — Этот Ваш англичанин…

— А где Вы были в момент выстрела, — спросил я, решив, что достаточно сильно нахамил начальству, а стало быть, терять мне больше нечего.

— Что? — воззрился на меня полицмейстер с изумленным возмущением.

— Я прошу прощения, — ответил я ему, — Вы знаете порядок. Я должен задать этот вопрос.

— Я был в парке, когда прозвучал выстрел, — ответил Николай Васильевич, явно сдерживаясь из последних сил, — и меня никто не видел. Мне что, тоже отпечатать свои пальцы?

— Нет, — сказал я, решив, что доводить начальника до бешенства все же не стоит, — Вам не нужно.

Впрочем, хоть я и позволил себе непозволительное поведение, господин полицмейстер все же решил меня поддержать и сам приказал собрать всех подозреваемых на веранде для проведения процедуры дактилоскопии. Я вкратце объяснил присутствующим, что, как и зачем будет сейчас проделано. Разумеется, реакцию мои объяснения вызвали весьма неоднозначную и, по большей части, отрицательную.

— Вы что, издеваетесь над нами? — возмущенно спросила Полонская. — Что это еще за странная процедура.

— На пистолете, из которого был произведен выстрел, — пояснил я, — был обнаружен отпечаток пальца, по которому мы найдем стрелявшего.

— А я, знаете ли, всегда тщательно мою руки, — с насмешливой улыбкой заявил господин Алмазов. — И никаких отпечатков нигде не оставляю.

— А Вы посмотрите внимательно на Ваш бокал, — внезапно вмешался господин Чехов. — Пальцы оставляют отпечатки на гладкой поверхности, сколь бы чисто вымыты они ни были. Как врач, я могу это засвидетельствовать.

Господин Алмазов удивленно рассматривал свой бокал. и более уже не улыбался.

Неожиданная поддержка. Этот интеллигентный человек, врач и писатель, нравился мне все сильнее. Хорошо, что у него алиби на момент выстрела, подозревать его мне было бы неприятно.

— Благодарю Вас, Антон Палыч, — сказал я ему. — Ну что, господа? Давайте по очереди, прошу.

На минуту все замешкались, глядя друг на друга. Затем господин Чехов, оставаясь последовательным в оказании поддержки полиции в моем лице, вышел вперед.

— Ну-с, пожалуй, это может быть даже любопытно, — сказал он, подходя к столу, за которым расположился Ульяшин со своими принадлежностями.

Михаил Иванович аккуратно снял отпечатки с каждого пальца его правой руки. Остальные наблюдали за процессом с тревожным вниманием.

— Любопытно, — нервно рассмеялся Семенов, — как раз на днях читал об этом методе. Кто бы мог подумать?

— И где же Вы о нем читали? — поинтересовался я.

— В журнале «Вокруг света», — с готовностью ответил Семенов. — Кстати, занятная статейка. Я еще хотел своим ученикам рассказать по естествознанию.

— Прошу Вас, госпожа Полонская, — произнес я, заметив, что Ульяшин закончил с отпечатками Антона Павловича.