Якудза

Хотя нет. Если человека так изломает при аварии, вряд ли он сможет потом что-либо наблюдать. Разве что только с того света.

Использовав кучу разной аппаратуры, очкастый японец сломал и вывернул все, что можно было сломать или вывернуть. Даже пальцы на руках и ногах. Правда, сейчас, через завесу ультрасовременных анестетиков, боль была вполне терпимой. Гораздо страшнее было, когда шприцами вводили в суставы густую желтую массу, а потом растягивали размягченные кости. По сравнению с этим второй этап – разработка связок под воздействием впрыскиваемой жидкости бледно-серого цвета – была детской забавой.

Тогда очкастый вивисектор утешал – мол, это все ерунда. Вот в Средние века, когда не было шприцев и анестезии, процедуру проводили по живому, надрезая кожу и вдувая субстанцию в суставы через железные трубки. Сейчас, мол, кайф, лафа, стерильность и сплошная цивилизация, включая компьютерные технологии, реализованные в крабьих зажимах, строго в соответствии с введенной программой миллиметр за миллиметром растягивающих тело пациента в стороны, словно резиновую куклу.

Может, оно все было и на пользу.

Может быть…

Но это только в романах и фильмах про суперменов герои принимают невзгоды и лишения с отполированной голливудскими стоматологами улыбкой и несутся себе дальше спасать мир, который вечно попадает в какие-то передряги.

В жизни оно все иначе.

В жизни порой накрывает депра, от которой не спасают висящие перед носом труды великих шпионов прошлого.

– Больно?

Виктор с трудом повернул голову на голос. Это было единственное движение, доступное ему в последние две недели.

И словно в зеркале увидел отражение себя в огромных девчачьих глазищах.

«Да уж, душераздирающее зрелище. Не глаза, а то, что в них отражается».

– Нормально, – буркнул Виктор, невежливо отворачиваясь. Не особенно в кайф валяться перед девчонкой в образе эдакого беспомощного уродца. Хоть бы простыней прикрыли, садюги проклятые!

– Ты терпи, – серьезно сказала девчонка. – Любое, даже абсолютное оружие нуждается в доведении до совершенства. Как и в уходе. Попробуй, это вкусно.

Виктор вздохнул и повернул голову обратно. Ох, мама дорогая, только не это! Опять рис!

– Это сладкие моти, – сказала девчонка, разламывая рисовую лепешку и поднося ко рту Виктора. – Их меня научила готовить мама…

Только этого еще не хватало! Чтоб симпатичная девчушка с руки кормила, как собачонку!

– …когда была жива.

Так… Не тот случай, чтобы быковать. Совсем не тот…

«Моти» действительно оказались очень даже ничего. Хотя по сравнению с дедовой рисово-корешковой диетой любая человеческая еда показалась бы блаженством.

– А что с ней случилось? – ляпнул Виктор – и тут же куснул себя за язык. Блин, довели экзекуторы со своими технологиями, совсем мозги перестали работать.

Но девчонка отреагировала на удивление спокойно.

– Отца и маму убили тэпподама, убийцы-смертники клана Ямагути-гуми во время последней сэнсо.

Этот термин был Виктору незнаком.

– Сэнсо? – переспросил он.

– Война между кланами якудзы, – пояснила девчонка.

– А разве они воюют? – удивился Виктор. – Я слышал, что вроде у них бывают порой непонятки, но не думал, что все так серьезно.

– Бывает по-разному, – вздохнула девчонка. – Кодекс якудзы запрещает убивать катаги, но в то же время не зазорно подарить смерть члену своего клана. И если ты потом сможешь доказать, что сделал это обоснованно, никто не скажет тебе ни слова. Что уж говорить про воинов других кланов. И хотя сейчас царит тэути, официальный мир между кланами Сумиесикай и Ямагути-гуми, он крайне шаток. Как и любое иное равновесие.

– Понятно, – сказал Виктор. – У наших бандюков то же самое. То мир-дружба-жвачка, то чуть что – за стволы хватаются.

– Якудза – не бандиты! – сверкнула глазищами девчонка. – Клан Сумиеси-кай ведет свою родословную от великих героев прошлого!

– Так никто ж не спорит, – вяло отбрехался Виктор.

Спорить не хотелось.

Хотелось, чтобы сидела возле койки симпатичная японочка со смешным именем Мяука (может, и не совсем так на самом деле, но пусть будет Мяука), хлопала дециметровыми ресницами и говорила о чем-нибудь.

Все равно о чем.

Потому как альтернатива пугала. Еще пару недель беспрерывного изучения жутких старинных трактатов, с холодным практицизмом описывающих способы оптимального умерщвления себе подобных, – и можно смело переезжать на другую койку в палате с мягкими стенами.

Поэтому Виктор, что называется, «съехал с темы», подольстившись.

– Были тут в вашем храме с сиханом, видели статуи твоих предков. Впечатляет.

– Правда? – отмякла японочка. – Если дедушка водил тебя в храм, значит, ты оправдываешь его доверие и ками прадеда довольно тобой. Если бы не он, последняя война могла продолжаться до сих пор. Немецкие технологии…