Якутские мифы - Саха θс-номохторо

Бётюнцы, остановившись на одном месте, заставили камлать свою шаманку, чтобы низвела [сверху] духа кровожадности. И тогда шаманка Тыасааны, заклиная, вселила духа кровожадности в Тиэтэйбит Боотура. При этом Тиэтэйбит Боотур, ставши одержимым, загоготав, без всякого вооружения, с голыми руками побежал по дороге нахарцев. Бётюнцы пустились вдогонку, настигли его на конях, поймали, накинув аркан и прикрутили его к одной лиственнице. Разве будет путным человек, заставивший вселить в себя духа кровожадности; стал он сильно биться, подобно лошади-жеребцу табуна, и перестал только тогда, когда веревкой протер кору и заболонь лиственницы до самой красной древесины. И вот, много людей, крепко удерживая его стоймя, надели на него панцирь, дали в руки копье и пальму и отпустили, освободив от веревок. Освобожденный Тиэтэйбит Боотур побежал вверх по реке и дошел до местности Харыйалаах, расположенной в верховьях реки, где застиг спавших на ночевке нахарцев, и начал всех с краю убивать и резать.

У нахарцев был, оказывается, один шаман: только он, провидев, сказал: «Здесь невозможно ночевать», — и вместе с детьми и домочадцами, отделившись в сторону от своих людей, ушел в лес, где ночевал, спрятавшись. Его люди посмеялись и остались. Только этого шамана бётюнцы не разыскали, не убили. Сородичи Тиэтэйбит Боотура прибыли к нему только тогда, когда он уже всех людей поубивал и уничтожил. Когда они прибыли, оказалось, их человек носится вокруг озера, разыскивая двух человек, бросившихся в озеро и нырнувших в воду. Кроме того, еще один человек спрятался в приречном кочкарнике. Прибывшие бётюнцы, желая настичь их, стали стрелять до тех пор, пока не выпустили все стрелы, все собрались вместе, разыскали три стрелы и заставили шаманку совершить над ними заклинание. Затем Тиэтэйбит Боотур выстрелил их (стрелы) вверх в середину неба. Стрелы при обратном падении попали в двух лежавших в воде людей и убили их, пробив им головы, лежавшему же в кочкарнике человеку [одна] стрела прорезала подколенные сухожилия, и тот, притаившись, там и остался лежать. Всех остальных дочиста перебив, победив-осилив, бётюнцы вернулись к себе.

От того скрывавшегося и убежавшего шамана размножившиеся люди впоследствии образовали шаманский род нахарцев, а от того человека, которому перерезали подколенные сухожилия, произошел Такырский[125] род нахарцев.

Шаманка Тыасааны, втянув в себя духа кровожадности из Тиэтэйбит Боотура, сделала его таким же человеком, каким он был и прежде.

Так жили в старину бётюнцы, называемые в преданиях «волки-бётюнцы с волчьей удачей». Они стали жить-оседать в местах старинных нахарцев, которые (места) называются теперь Хотуйа юрэгэ, Сынгаса, Балаганнаах, Чапчылган.

В старину бётюнцы составляли пять родов: Масарах, Кэнньэ, Ураанай, Кюеттэм и Чорду. Впоследствии, когда Батурусский улус разделился на три отдельных улуса — Таттинский, Батурусский и Амгинский, — все роды составили три наслега: Бётюн, Ураанай, Кэнньэ. С 1931 года эти три наслега снова объединились в Бётюнский наслег.

Еще приходилось мне видеть на том аласе Сынгаса старинную, покосившуюся коновязь битвы[126] с двумя рожками, наподобие сережек: теперь она, подгнивши, свалилась. Кроме того, в местности, где Тиэтэйбит Боотур учинил побоище в Харыйалахе, что в верховьях Хотуя, после находили много человеческих костей — черепов и берцовых костей, а также стрелы. До недавнего времени находили выше аласа Балаганнаах, вдоль по берегу Амги, сплошь человеческие останки. Старики поминали и сказывали, что именно здесь, в аласе Балаганнаах, некогда было пролито много крови.

Со слов Анны Николаевны Нестеровой-Сутаковой, 74 лет, Бетюнский наслег Амгинского района. Записал С.И. Боло 20 августа 1933 г., местность Балаганнаах [ИПРЯ, ч. 1, с. 201–203].

149. Потомки Масары [127] — правнуки Тыгына

По возвращении Масары на родину у него от жены-калмычки родился сын Ырыа-Тэнийэ. Вторично он женился на якутке, от нее родились два сына: Баай-Баабыкай и Кюннэт-Кинээс.

Юоннэт-Кинээс имел двух жен, но они долгое время были бездетны. Поэтому он пригласил из Вилюя айыы ойуна, не причастного ни к чему нечистому, чтобы совершить моление о даровании детей. Из Намцев пригласили другого шамана небожителей, чтобы при совершении айыысыт тартарар (обряда испрошения женских родов) исполнять обязанности кутуруксута (помощника главного шамана).

Моление совершали летом до Петрова дня, устроив предварительно праздник кропления кумыса в честь Юрюнг-Айыы. Совершая священнодействие, оба шамана вознеслись к Юрюнг-Айыы.

Вот они добрались до Юрюнг-Айыы. Говорят, ему поют: «Кюннэт-Кинээс, ниспосланный по твоей воле на Среднюю землю, не имеет детей. Его две жены лишились способности рожать. Он послал нас с просьбой к тебе даровать ему детей».