Йалка

В офисе Игорь отметил во мне какую-то перемену, едва уловимую, на его взгляд, больше никто бы не заметил, только он. Пришлось остановить его поток самолюбования. Я рассказал про курс.

– Иди ты! – воскликнул он. – Я все его эфиры смотрю! А че мне не сказал? Пошли бы вместе.

Я рассказал про первое задание, и энтузиазм его убавился. Как раз сейчас у него гостит теща. Но он пообещал мне, что в следующий раз обязательно пойдет. Даже если придется поехать в другой город. Такой вот Игорь. Любит давать обещания. Как-то он пообещал себе и всему офису заодно не пить кофе три недели. Вычитал про двадцать один день на закрепление привычки. Ближе к обеду разорался на Яну за то, что она дала скидку клиенту. Она молча вышла из офиса, а через пятнадцать минут принесла ему его любимый ванильный латте.

* * *

Никто этого не ожидал или ожидал, но Медвог на следующем занятии действительно вычислил тех, кто не разделся. Одна девушка, имени которой я не запомнил, и мужчина, он сказал, что собирается стать священником, и этот курс пригодился бы ему для проповедей. Кирилл посоветовал ему подрочить и вернул деньги. За вычетом налога.

Нас осталось восемнадцать. Семнадцать людей и один нуоли. Я почти везде один. Мне нравились уроки по сценической речи. Медвог (хотя чаще его помощники) показывал, как работать с телом, чтобы голос становился глубже. Когда мы дышали, он подходил к каждому и долго и пристально разглядывал, иногда трогал живот, иногда грудь. Грудь не должна вздыматься. Только живот. Он подошел ко мне. Я так старался дышать, что закружилась голова.

– Тебе она не мешает? – Он ткнул мне в лицо пальцем.

– Нет.

– А так и не скажешь. – И двинулся дальше.

На дом задали упражнения со странными скороговорками: ФСПУ-ФСПО-ФСПА-ФСПЭ-ФСПИ-ФСПЫ, ВРЭВЛ-ФЭР ВРИВЛ-ФИР ВРЫВЛ-ФЫР, ВЗДРЭЖ-БЭ-ФЭС ВЗДРИЖ-БИ-ФИС ВЗДРЫЖ-БЫ-ФЫС.

После урока я должен был заехать к Толику забрать холодильник. Лели не было дома. Толик сказал, что она уехала к маме. Снова. В квартире почти ничего не изменилось. Мне хотелось заглянуть в свою комнату. Что из нее сделали? Тренажерный зал? Библиотеку? Комнату для жертвоприношений? Комнату для секса? Детскую?

Толик помог погрузить холодильник в такси. Я мог бы и сам, но мне приятна была помощь друга. Бывшего друга. Он коротко спросил, пишу ли я шутки, я ответил, что пишу. Зачем я так сказал? О чем мне писать? О том, как хотел съездить на родину нуоли и как просрал все деньги и теперь живу как какой-то блевотный альфонс?

– Подай заявку на опен-майк в Москве, – сказал он.

– Угу, – ответил я.

* * *

Крупнейший в России фестиваль молодых комиков каждый год проходит в декабре. Чтобы подать заявку, нужно прислать видео до трех минут, где рассказываешь свои шутки. Три минуты – это много или мало? Сколько я стоял на сцене, пока не сбежал? Три минуты? Три минуты славы. Позора.

В нашу с Элиной квартирку я затащил холодильник сам. Он как раз занял ровно половину оставшегося свободного пространства. Зачем мне здесь холодильник, если тут нет ванны, я не подумал. Разве что садиться голым задом в него, когда жизнь бьет по голове. Или однажды закрыться в нем изнутри. Я как-то читал, что мужик решил разыграть свою жену и спрятался в таком холодильнике в надежде, что она будет доставать замороженные котлеты. Но в этот день жена принесла из магазина свежие.

Я заказал доставку льда. Курьер привез четыре мешка и даже не выказал удивления. Думаю, курьеров сложно удивить. Как врачей. Как горничных. Как вообще всех. Удивление покинуло этот мир.

Элина возвращалась в субботу. По субботам у Медвога мы должны были проводить почти шесть часов. Три двухчасовых занятия. Сценическая речь. Сценические движения. Актерское мастерство. Лицедейство. Отчего-то он перестал произносить это слово. Будто боялся, что остатки группы разбегутся и им придется вернуть деньги. За вычетом налогов. Я точно не разбегусь. Мне это нужно.

Два дня, что оставались до возвращения Элины, я набирал таз со льдом, опускал в него ноги и думал о ванне. О простынях, которые не пропускали ни одного волоска в слив. В нашей квартирке мне дважды приходилось прочищать засор. Из того, что я доставал из сливной трубы, можно собрать еще одного нуоли. Может, так и сделаю.

Два дня я запускал утром и вечером робот-пылесос и чистил его от длинных розовых волос Элины. Как это возможно, если ее неделю нет, я не понимал.

Два дня я делал зарядку по утрам. Открывал окно, оно выходило на внутренний дворик с мусорными баками, расстилал коврик Элины и пытался достать пальцами рук до пальцев ног. Медвог мог ладони полностью засунуть под ступни. Он говорил, что нужно постоянно разгибать то, что согнуто, и тянуть там, где не тянется. Наверняка он часами сидит в шпагате. Нуоли не гибкие. Хотя в младших классах со мной училась Алония или Алания, она занималась гимнастикой. Она могла встать на мостик, а потом руками подняться по ногам почти до поясницы. Получался кренделек на палочке. Медвог бы оценил. После шестого класса они переехали в Канаду. Наверное, Алония до сих пор может согнуться крендельком.