Йалка

В среду вечером, пока ждали Медвога у закрытой аудитории, все нервно переглядывались, стараясь угадать, у кого было, а у кого нет. Это оказалось забавной игрой. Мне почему-то хотелось знать, было ли у Насти и с кем. С мужем, с кем же еще? И я ждал, что скажет Медвог.

Когда он появился в черных очках и с кофейным стаканчиком, в котором был вовсе не кофе, сказал:

– У вас тут ужасная аура! Я дал вам простое задание. Так трудно было выполнить? Вы меня разочаровали.

Он произнес это слишком театрально, чтобы можно было поверить.

– Я лично выполнил и даже перевыполнил, – сказал Матвей.

– Ну пойдем смотреть. – Медвог открыл аудиторию.

Казалось, что мы снова на медкомиссии в школе. Только я не отдельно, а вместе с людьми.

Так только казалось. Медвог не стал выяснять детали. Он посмотрел с выражением на каждого, дал напутственное слово. Насте он посоветовал поступать в театральный институт.

– Я как-то снималась в сериале, – сказала она.

– Настенька, тебе нужна сцена!

– Но мне тридцать два!

– Тогда в говносериалах тебе самое место, – раздраженно сказал Медвог и перешел к Матвею.

Матвею он сказал что-то про курсы по пикапу. Только я не понял, надо ли их пройти или запустить. На Женю он долго смотрел. Так долго, что стало даже неловко.

– Я бы забрал тебя с собой, – мечтательно сказал он и двинулся дальше.

Едва ли кто-то понял, что это значило. Мне некогда было об этом думать, потому что следующим был я.

– Йалка, Йалка, – покачал он головой. – Так я и не понял, что ты за зверь.

– Может, белый медведь? – сказал Матвей.

– Мотя, придержи свои остроты для недалеких девиц, – не отрывая внимательного взгляда от меня, сказал Медвог. – Тут мощь… но какого рода… Как у тихонь, которые либо изобретают интернет или лекарство от рака, либо приходят с пистолетом в школу…

Занавес. Уж лучше б сказал что-то общее. Пойти на вокал или танцы, как некоторым. Практиковаться в импровизации. Вести прямые эфиры. Заняться дубляжом, как, например, Глебу. Масса вариантов, которые он мог назвать. Но не назвал. Лекарство от рака мне уже не изобрести. Как и интернет.

После наставлений Медвог рассказал, как будет проходить экзамен в субботу.

– А как подготовиться к импровизации?

– Можешь выучить стишок.

– А это поможет?

– Нет.

Медвог отпустил нас раньше обычного. Настя предложила всем вместе выпить кофе. Кто-то отказался. Но не я.

Мы зашли в стеклянную кофейню и заняли сразу три столика. Матвей начал тут же отрабатывать рекомендации Медвога на баристе. Она была слишком юна для него, но никто его не остановил. Настя пожаловалась на мужа, который на курсы еле отпустил, а уж в институт точно не разрешит поступать. Женя спросила, зачем она вообще пошла. Чтобы отдохнуть от него, ответила Настя. Мне захотелось ее обнять. Но я не стал.

– Мы же бухнем после экзамена? – спросил Матвей.

– Я за! – сказали как-то хором.

Что-то еще обсудили, вяло посмеялись, допили кофе и простились. Мне хотелось проводить Настю. Но я не стал. Ей о многом надо подумать. И мне.

* * *

Дома Элина встретила меня возбужденной. Она говорила с моими родителями. Говорить с родителями – как искупаться в проруби. И мне хотелось бы развить эту метафору, но оставлю так.

Она говорила так быстро и так громко, что хотелось ее заткнуть. Но я не заткнул, а кивал. Кивал до тех пор, пока не защемило шею. Оказывается, там есть чему защемиться. Тогда я лег, а Элина сделала мне массаж. Мне большого труда стоило не вздрагивать от каждого прикосновения. Элине надо было работать костоправом. У нее бы получилось. Но она учительница.

– Мы тоже можем уехать по программе, – сказала она.

Я лежал на животе и притворялся мертвым.

– Тем более для молодых семей больше возможностей. Город развивается. Больше рабочих мест. Твои родители чудом попали. Обычно стариков неохотно принимают. Какой от них толк. А мы…

Я провалился в сон. Или умер. Нельзя исключать, что Элина могла пережать мне сонную артерию.

* * *

Следующие дни на работе скрасило то, что написала Натали и назначила «окошко» для карьерной консультации. Я ждал этого «окошка» как спасения. Будто мне скажут: Йалка, ты можешь быть кем угодно. Правда? Правда. И даже машинистом поезда? Ну, в общем, да. Хотя, скорее всего, помощником машиниста. А пилотом или вторым пилотом? Ну давай начистоту. Ты видел, как они расхаживают по аэропортам? Великолепное зрелище. Может, хотя бы математиком? А ты можешь сформулировать гипотезу Римана? А можно мне хотя бы шутки писать? А ты пишешь шутки? Иногда. Сколько шуток ты написал за последнюю неделю? А можно год? Можно. Три. Вопросов нет.

Зачем мне карьерный консультант в лице Натали? А как еще мне быть рядом?

В пятницу Игорь собрал нас в конференц-комнате. Я с тоской посмотрел на кофемашину, про которую все забыли. Интересно, куда она отправится? С Игорем на Бали? А когда-то она была сердцем офиса. Пережившим несколько инфарктов, но все еще бьющимся. Качающим коричневую горьковатую кровь в наши жилы.

– Итак, к делу. – Игорь слишком громко хлопнул в ладоши. – В понедельник уже можно не выходить. Кроме Яны. Мы с Яной еще немного поработаем.